Произвольность и опосредствованность мотивации человека. Саморегуляция и самодетерминация. Воля. Структура волевого процесса. Воля как механизм преодоления внешних и внугренних препятствий и трудностей. История развития понятия

Важнейшее значение в формировании волевого акта имеет мотивационная сфера человека. Она представляет совокупность различных побуждений, приобретающих характер мотивов действий, поступков и форм деятельности. Особенности данной сферы обуславливают направленность личности, и именно в них она проявляет свою сущность. В мотивационную сферу включаются как осознаваемые (желания, стремления и др.), так и недостаточно осознаваемые мотивы (влечения, установки и др.).

Мотив поведения формируется на основе потребности, которая в психологии понимается как состояние человека, создаваемое испытываемой им нуждой в объектах, необходимых для существования и развития. Хотя чаще всего речь идет о необходимостях биологического порядка (витальные, органические потребности), этот термин может также означать нужду и в чем-то ином, имеющем лишь отдаленное отношение к выживанию - так называемые вторичные (социальные) потребности.

Всякая потребность имеет свой предмет или объект, который и становится непосредственным побудителем или мотивом поведения (от лат. movere - приводить в движение, толкать). Одновременно заметим, что потребность как состояние нужды в чем-либо, может удовлетворяться различными предметами и способами. Выбор предмета и способа удовлетворения зависит от многих обстоятельств.

В зависимости от степени осознанности мотива различают влечения и желания. Влечение понимается как психологическое состояние, выражающее недостаточно отчетливо осознанную потребность субъекта. Если влечение смутно и неясно, то желание характеризуется достаточно осознанной потребностью. При этом осознаются не только объекты желания, но и пути их достижения. Влечение является чаще преходящим явлением, т.к. представленная в нем потребность либо угасает, либо осознается и превращается в конкретное желание, намерение или мечту.

Непосредственно с потребностями человека связаны и его эмоции. Они отражают степень удовлетворения потребности. Кроме того, сейчас известно, что ответственные за биологические потребности и низшие I эмоции нервные структуры расположены в мозге млекопитающих очень близко друг к другу. В частности, такие побуждения как голод и жажда, программируются в ядрах гипоталамуса, а центры эмоций (например, гнева), находятся в определенных участках лимбической системы, тесно связанной с гипоталамусом. Однако чем выше мы поднимаемся по эволюционной лестнице, тем сложнее становятся мотивы и эмоции, и тем теснее они между собой переплетаются. Обособление в психологии раздела мотивации связано с тем, что для полного объяснения какого-то поступка у человека явно недостаточно утверждения, что он был совершен из-за возникшего влечения или желания. Мотивы волевых действий всегда имеют осознанный характер, а проблема мотивации в широком смысле предполагает выяснение всех факторов и детерминант, побуждающих и направляющих то или иное поведение человека.

Инстинктивные влечения играют существенную роль в жизни человека. Традиционно основные биологические влечения подразделяют на влечение самосохранения, пищевое и сексуальное. Влечение самосохранения признается не всеми исследователями

однозначно. Можно было бы согласиться с тем, что пищевое влечение одновременно является и влечением самосохранения, аналогично тому, как и влечения половое и материнское являются производными единой тенденции - самосохранения рода, которая в эволюционном ряду главенствующая. Однако нарушения инстинкта самосохранения, известные из клиники душевных болезней, убеждают в правомочности его самостоятельности (Конечный Р., БоухалМ., 1983).

Все инстинкты (пищевой, половой и самосохранения) являются наиболее древними механизмами обеспечения целостности организма и продолжения рода. В процессе онтогенеза у человека они подвергаются коренному изменению, контролю воли и развитию до их высших, социальных форм проявления и осуществления в виде осознаваемой, целенаправленной деятельности.

Инстинкт самосохранения проявляется в активно-оборонительной форме (агрессивность) и в пассивно-оборонительной форме (реакции страха, паники или "мнимой смерти").

Маленькие дети очень рано начинают испытывать страх к определенным объектам - страх незнакомца, испуг при внезапной потере опоры или громком звуке. Точно так же у них адекватной реакцией на ограничение потребностей является агрессия - крик на тугость пеленок, а позднее соревновательность и наряду с этим драчливость. Еще У. Джеймс (1892) заметил, что страх часто вызывается теми же объектами, которые вызывают у человека гнев и ярость. Он отмечал, что дети чаще пугаются при посредстве слуховых, чем при посредстве зрительных впечатлений. Некоторые пресмыкающиеся и насекомые (в особенности змеи и пауки) особенно часто вызывают у человека страх, преодолеваемый с большим трудом. Страх вызывает темнота, высокие места и открытые пустые пространства. У нас вызывают тревогу странные на вид люди и странные животные, особенно приближающиеся к нам с угрожающим видом. Чувство страха, вызываемое ими, вполне инстинктивно и предшествует всякому опыту.

Исследования последних лет показали роль ствола и лимбической системы мозга как источников жестко запрограммированных форм поведения, необходимых для выживания. Например, все ящерицы определенного вида поворачиваются боком и демонстрируют свой горловой мешок для того, чтобы напугать противника. Обезьяны демонстрируют «оскал испуга» (напоминает улыбку у человека) как знак подчинения и отсутствия агрессивных намерений - своеобразная защитная реакция. Существуют центры на уровне лимбической системы, раздражение которых у животных автоматически вызывает агрессивную реакцию. У человека при поражении миндалевидных одер, расположенных в височных долях мозга, развивается чрезмерная вспыльчивость.

В формировании у человека агрессивности и панических реакций нельзя недооценивать и роль социальных влияний. В частности, в этом плане интересны результаты обследования детей в Чикаго (Eron и др., 1982). При исследовании влияния родительской семьи на проявления агрессивности у детей у исследователей возникло впечатление, что чем моложе и малограмотнее отец, тем больше у его сына были шансы стать агрессивным. Что же касается агрессивности девочек, то она более коррелировала с заработком отца: чем меньше отец получает, тем чаще проявлялась агрессивность в характере дочери. Не ослабевает интерес исследователей и к роли телепередач с демонстрацией актов насилия в формировании жестокости детей. Имеется немало данных, показавших большую привлекательность для агрессивных детей таких телепередач. Однако неясно, формируют ли сами телепередачи черты агрессивности у детей или, напротив, более жестокие дети предпочитают смотреть такие программы.

Пищевое влечение субъективно проявляется голодом и жаждой, которые принуждают организм к устранению их. Любое нарушение в балансе сахара, воды, кислорода или какого-то другого нужного организму компонента автоматически приводит к появлению соответствующей потребности и к возникновению биологического импульса к ее удовлетворению. Центры, регулирующие потребление пищи, находятся в гипоталамусе: латеральная зона ответственна за чувство голода, а вентромедиальная область - за чувство сытости. Эти две области, вероятно, образуют систему, поддерживающую вес тела на том оптимальном уровне, который задан генетически. Аналогично потребление воды регулируется специальными клетками гипоталамуса (осморецепторы), которые при обезвоживании стимулируют выработку антидиуретического гормона, влияющего на усиление обратного всасывания почками воды из первичной мочи. Если экономия воды, достигаемая таким способом, оказывается недостаточной, то возникает чувство жажды.

Половое влечение у низших животных жестко регулируется нервными и гормональными механизмами. У самок они обуславливают эстральный цикл, которым определяется период, когда самка подпускает к себе самца. На половое поведение самцов могут оказьшать влияние нервные импульсы, исходящие из переполненных семенем семенных пузырьков (Тарханов И.Р., 1885). Инстинктивные механизмы лежат в основе форм поведения, которые позволяют самцу осуществлять спаривание, не нуждаясь для этого в предшествующем опыте.

У высших млекопитающих, особенно у приматов, напротив, опыт все больше берет верх над генетически программируемым поведением. В частности, эксперименты с выращиванием в полной или частичной изоляции от сородичей шимпанзе показали выраженные аномалии полового поведения у них (Harlow, 1966). Развитие навыков сексуального (и материнского) поведения у людей находится в зависимости от жизненного опыта, а также от воспитания как в семье, так и в рамках той или иной культуры.

В половом влечении у человека (либидо) различают нейрогумо-ральный (энергетический, врожденный) и корковый (условно-рефлекторный, приобретенный) компоненты. Нейрогуморальная компонента связана с деятельностью гонад и подкорковых образований (межуточного мозга). Корковая компонента либидо обеспечивает формирование т.н. половой доминанты, которая обуславливает сексуально-эротическую окраску либидо. Двойственная природа либидо, взаимодействие его нейрогуморального и коркового компонентов обуславливают значительные колебания его интенсивности при половом воздержании и под влиянием всякого рода ситуационных моментов (Васильченко Г.С.,1977).

Как показали опросы американского сексолога А. Кинси (Kinsey A.C. и др., 1948), у большинства женатых мужчин в возрасте от 21 до 30 лет потребность в достижении оргазма в среднем не превышает трех раз в неделю. У людей старше 30 лет эта цифра уменьшается до двух раз, а старше 45 лет - до одного раза в неделю. Приведенные цифры имеют чисто иллюстративное значение, т.к. частота половых сношений носит сугубо индивидуальный характер и зависит не только от возраста, но и от множества других факторов - силы индивидуально-биологических свойств полового влечения (половой конституции) и от таких факторов, как усталость, недостаточность питания, болезнь и т.п. В первые несколько месяцев совместной жизни супруги, будучи достаточно молодыми, могут практиковать по несколько сношений с семяизвержением (эякуляция) в течение суток (сексуальный эксцесс), но со временем ритм половой жизни начинает более определяться оптимальными сроками созревания сперматозоидов и стабилизируется на уровне 2-3 раз в неделю (условно-физиологический ритм - УФР). Крайне редко можно встретить мужчину, который по тем или иным причинам в состоянии примириться с отсутствием в браке половой жизни. Потребность в половой близости связана с большей сексуальной активностью мужского организма. У большинства молодых мужчин при невозможности сексуальной разрядки возникает психический и физический дискомфорт - сексуальная абстиненция (чувство напряжения, раздражительность, застойные явления в органах малого таза).

У женщин несколько иное отношение к половой жизни в браке. Во всяком случае, большинство женщин делают особый упор на гармонию характеров, силу чувств и именно от этих факторов ставят в зависимость супружеское счастье. Возможно, это связано с тем, что у женщин, по мнению многих сексологов, оргазм представляет собой недавнее эволюционное приобретение. Хорошо известно, что в природе у самок, даже у человекообразных обезьян, нет оргазма. У самок животных сексуальная активность проявляется только в период овуляции (течка, эструс). Если у мужчин каждый половой акт заканчивается оргазмом, то у женщин процент половых актов с оргазмом нарастает по мере накопления сексуального опыта: в первый год супружества 60%, через 5 лет - 70%, через 10 лет - 80% и через 20 лет - 85%. У мужчин после оргазма всегда наступает чувство удовлетворения. Если оргазм у него почему-либо исчезает, то через некоторое время, в силу отсутствия безусловно-рефлекторного подкрепления, обычно распадается вся функциональная система - исчезает половое влечение и эрекция (Васильченко Г.С., 1977). В то время как у женщин удовлетворение без оргазма (satisfactio sine orgasmo) может продолжаться годами, не вызывая дискомфорта. У мужчин физиологическая сторона удовлетворения занимает четко доминирующее положение, является более стабильной и очень тесно спаянной с организмом. В противоположность этому, у большей части женщин психологическая сторона удовлетворения от полового акта превалирует над физиологической, а само удовлетворение как по глубине, так и по тональности широко варьирует даже у одной и той же женщины в зависимости от множества ситуационных факторов и отношения к партнеру.

Обратите внимание, что невозможно отнести взгляды того или иного автора однозначно к одному только подходу, так как большинством исследователей высказывались различные идеи, что позволяет рассматривать их с различных позиций. Можно также сделать вывод, что понимание феномена воли возможно только на основе синтеза различных теорий. § 4.1.2 Определение воли Так что же такое воля? Реальное явление или всего лишь теоретический конструкт, который обозначает различные психические явления, объединенные функцией контроля за действием? Еще в древности мы видим понимание воли как реального и самостоятельного явления. Платон сравнивал жизнь с колесницей, запряженной двумя конями – чувствами и волей. Управляет колесницей разум. Соответственно этим трем сферам личности выделяются и три типа психических процессов: интеллектуальные, эмоциональные и волевые. Это же нашло отражение и в названии основных психологических течений XIX века (сенсуализм, волюнтаризм, интеллектуализм), и в классификации психических заболеваний. Мы привыкли к триадической модели, а она влечет за собой взгляд на волю как на самостоятельное явление. Однако нет однозначности по этому вопросу. Е. П. Ильин считает, что воля – это классификационное понятие. Воля, пишет он, - это обобщенное понятие, обозначающее определенный класс психических процессов, действий, объединенных единой функциональной задачей – сознательным и преднамеренным управлением поведением и деятельностью человека. Итак, воля – это реальное явление, считает исследователь, которое описывает категорию взаимодействующих психических функций. Традиционно сложилось так, что воля связывалась с понятием волевого акта. Еще на заре нашего столетия Нарцисс Ах попытался выделить компоненты, специфичные для волевого акта. Представление о цели он назвал «предметным моментом» волевого акта. Центральной частью переживания является, согласно Аху, т.н. «актуальный момент», когда усиливается первоначальное намерение и отвергаются другие. Весь волевой акт сопровождается «моментом состояния», под которым понимается переживаемый уровень усилия, и «наглядным моментом» – ощущениями напряжения в различных частях тела. Таким образом, волевые процессы переживаются лишь опосредованно, в виде эмоционального переживания усилий. Чем сильнее конфликт одной тенденции с другими, тем больше выражено это переживание. Детерминирующая тенденция действует наряду с другими процессами, например, с ассоциациями. Впоследствии К. Левин заменил понятие «детерминирующей тенденции» Аха понятием «квазиопотребность» и отождествил проблематику воли и мотивации. Начиная с 40-х годов XX века понятие «воля», да и сами исследования волевых процессов постепенно выходят из моды и заменяются когнитивно ориентированными исследованиями мотивации. Прошло еще несколько десятилетий и в середине 80-х годов в школе Х. Хекхаузена было высказано предположение, объясняющее неоднозначность взаимосвязи мотивации и характеристик деятельности. Процессы, которые осуществляют контроль за реализацией намерения, по своей природе и функциям перестали считаться мотивационными. Позднее были введены понятия мотивационного и волевого состояний сознания. На основе анализа обширной литературы Х. Хекхаузен выделил три основные проблемные области, исследование которых, по мнению этого теоретика, поможет объяснить связь намерения и действия. Этими проблемами являются: 1)инициирование действия; 2)устойчивость действия; 3)преодоление препятствий в ходе выполнения действия. Тем самым была обоснована возможность разделения волевого процесса на отдельные функции, что дало импульс целому ряду экспериментальных исследований. Таким образом, мы видим, что если традиционно воля понималась как процесс реализации детерминирующей тенденции, как преодоление препятствий, то в современной трактовке подчеркивается системный функциональный характер этого явления. На функциях мы остановимся несколько позже. Сейчас же хотелось бы отметить еще одно отличие современного понимания воли от традиционного. Как уже было отмечено выше, традиционно понятие воли связывалось с волевым актом, с понятием волевой регуляции. На современном этапе введено более общее понятие для обозначения сферы волевого. Это понятие «произвольное управление». Рассмотрим, как разграничивает эти два понятия Е. П. Ильин. Он считает, что волевая регуляция и произвольное управление не являются тождественными понятиями, а соотносятся как целое и 92 часть. Управление – это осуществление воздействий по достижению заранее поставленной цели. А регулирование – это механизм стабилизации системы в случае отклонения. Тогда термину управление соответствует воля в широком понимании, связанная с тем, что называют произвольной регуляцией, а термину регуляция – узкое понимание, соотносящееся с силой воли. § 4.1.3 Стадии волевого процесса Стадии волевого процесса анализировались многими психологами. В их числе Н. Н. Ланге, С. Л. Рубинштейн, В. И. Селиванов, Р. Ассаджиоли. Схемы, которые предлагают данные исследователи, достаточно сильно похожи. Мы рассмотрим подробнее стадии волевого процесса, которые предложены С. Л. Рубинштейном в статье «Протекание волевого процесса» (хрестоматия). Автор говорит о том, что волевое действие может реализоваться в более простых и в более сложных формах. В простом волевом акте побуждение к действию, направленному на более или менее ясно осознаваемую цель, почти непосредственно переходит в действие, не предваряемое сколько-нибудь сложным и длительным сознательным процессом; осуществление цели при этом достигается посредством привычных действий, которые производятся почти автоматически, как только импульс дан. Для сложного волевого акта существенно прежде всего то, что между импульсом и действием вклинивается опосредующий действие сложный сознательный процесс. Действию предшествует учет его последствий и осознание мотивов, принятие решения, возникновение намерения его осуществить, составления плана его реализации. Т.е. возникает целая последовательность стадий или фаз, между тем как в простом волевом акте все эти моменты или фазы вовсе не обязательно должны быть представлены в развернутом виде. Более того, вес различных стадий может меняться в зависимости от условий протекания конкретного волевого акта. Иногда какая-то из фаз может сосредоточить на себе в основном весь волевой акт, а иногда часть фаз может полностью выпадать. Итак, считает автор, можно выделить четыре стадии: актуализация побуждения, постановка цели; обсуждение и борьба мотивов; решение; исполнение. Основным содержанием первой фазы являются возникновение побуждения и осознание цели. Внутренним содержанием второй фазы выступает борьба мотивов. Человек испытывает потребность в том, чтобы учесть последствия осуществления своего желания. Здесь в волевой процесс включается процесс интеллектуальный. Он превращает волевой акт в действие, опосредованное мыслью. Задержка действия, к которой может привести борьба мотивов, также существенна для волевого акта, как и импульсация. Однако борьба мотивов, как считает автор, не является его центральной частью, его душой. Далее, прежде чем действовать, человек принимает решение. Человек чувствует, что дальнейший ход событий зависит от него. Принятие решения может протекать по-разному. Иногда оно вовсе не выделяется в сознании как отдельная фаза. Иногда оно как бы само собой наступает, будучи полным разрешением того конфликта, который вызвал борьбу мотивов. Иногда решение принимается в силу осознанной необходимости. В этом случае само решение и следующее за ним исполнение сопровождается ярко выраженным чувством усилия. Но это не обязательно является признаком сильного волевого акта. Принять решение – еще не значит выполнить его. За решением должно последовать исполнение. Без этого последнего звена волевой акт не завершен. Итак, основными частями всякого волевого акта С. Л. Рубинштейн считает его начальную и завершающую стадии – ясное осознание цели и настойчивость, твердость в ее достижении. «Основа любого действия – целеустремленная, сознательная действенность», - пишет исследователь. Но это не означает умаления роли других фаз, которые, как уже было отмечено, в конкретных условиях деятельности могут также занимать лидирующее положение. Волевые процессы являются сложными процессами. Поскольку волевой акт исходит из побуждений, из потребностей, он носит более или менее ярко выраженный эмоциональный 93 характер. Волевой акт включает более или менее сложные интеллектуальные процессы. В волевых процессах эмоциональные и интеллектуальные моменты представлены в сложном и специфическом синтезе; аффект, - пишет исследователь, - выступает в них под контролем интеллекта. § 4.1.4 Традиционное и современное понимание воли. Функциональная структура произвольного управления Как мы уже отметили, современное понимание волевого процесса характеризуется системностью. Эта системность обеспечивается тем, что произвольные процессы обеспечивают контроль за выполнением действия, сознательное и преднамеренное управление деятельностью. Анализ взглядов различных авторов показывает, что количество выделяемых функций несколько различается. Так, в работе С. А. Шапкина, построенной на анализе концепции воли Х. Хекхаузена и его ученика Ю. Куля, выделяются три функции волевых процессов: инициирование действия; поддерживание первоначального намерения в актуальном состоянии; преодоление препятствий, возникающих на пути реализации намерения. В работе Е. П. Ильина выделено четыре функции: самодетерминация; самоинициация; самоконтроль; самомобилизация и самостимуляция. Легко заметить, что самоинициация соответствует инициированию действия, самоконтроль – поддерживанию актуального намерения; а самомобилизация и самостимуляция – преодолению препятствий. Только функция мотивации не находит соответствия в системе взглядов Х. Хекхаузена и Ю. Куля, поскольку, как мы уже отмечали, этими исследователями мотивация была отделена от волевого состояния сознания. Если попытаться дать краткую характеристику теории контроля за действием Ю. Куля, то следует прежде всего отметить, что в отличие от традиционного понимания воли, Ю. Куль опирается на современные представления о системном строении психики человека и пытается исследовать волевую сферу личности как систему, состоящую из достаточно автономных субсистем. Реализация функций целой системы контроля за действием возможна лишь при гибком, согласованном взаимодействии субсистем, обеспечивающих удержание в активном состоянии намерений и достижение целей в ситуации, благоприятствующей этому, а также прекращение целенаправленной активности в ситуации, неблагоприятной для этого. «Понятие воля» описывает категорию взаимодействующих психических функций, которые при возникновении трудностей реализации действия опосредуют временную, пространственную, содержательную и стилевую координацию отдельных механизмов внутри и между разными субсистемами, такими как восприятие, внимание, память, эмоции, мотивация, система активации, моторика и т.д. Эти механизмы реализуются, как правило, на неосознаваемом уровне, но могут принимать форму осознанных стратегий. Тогда речь идет о мотивационном контроле, контроле внимания, перцептивном контроле, эмоциональном контроле, контроле активации усилий, контроле кодирования и оперативной памяти, поведенческом контроле. Таким образом, современные представления о множественности процессов, опосредующих волевую регуляцию, побудили Ю. Куля и других психологов отказаться от понятия «воля» в традиционном смысле и заменить его понятием «контроль за действием». Кроме того, Ю. Куль одним из первых сделал предположение о том, что существует альтернативная форма регуляции действия, при которой не требуется дополнительных ресурсов для преодоления препятствий, а когда регуляция осуществляется за счет перераспределения «обязанностей» между компонентами психической системы. Он говорит о двух типах волевой регуляции. О самоконтроле, который проявляется в преднамеренном внимании и поддержании усилий субъекта повысить уровень собственной активности. Этот тип соответствует традиционному пониманию воли. Другой тип волевой регуляции был назван им саморегуляция. Феноменологически это проявляется прежде всего в непроизвольном внимании к целевому объекту и в отсутствии усилий со стороны субъекта, направленных на энергетизацию своего поведения. При саморегуляции система действует по «демократическому» принципу, постоянный контроль «Я» более не нужен. Обратите внимание, что термины самоконтроль и саморегуляция используются Ю. Кулем в ином смысле, чем Е. П. Ильиным. Что касается взглядов Е. П. Ильина, то он понимает произвольное управление как интегральное психофизиологическое образование, которое включает мотивы, интеллектуальную 94 активность, нравственную сферу, т.е. психологические феномены, но, с другой стороны, базируется на свойствах нервной системы, на физиологических процессах. Рассмотрим подробнее составляющие воли в широком смысле слова. Опустим анализ мотивационного аспекта, поскольку он был подробно проанализирован нами выше. Начнем с самоинициации и самоторможения (далее просто – инициация и торможение). Формирование побуждения – это мотивационный процесс, но для того, чтобы намерение осуществилось - действие необходимо запустить. Каким образом это происходит остается одним из самых темных вопросов психологии. Н. Н. Ланге писал, что мы чувствуем мотивы к действию, затем мы ощущаем само действие, но переход между этими двумя состояниями остается вне сознания. Существует две основные точки зрения на данный вопрос. Первая – это представление об инициации, запуске произвольного действия непроизвольно, с помощью возникающих представлений и связанных с ними идеомоторных актах. Другая – представление о запуске произвольных актов с помощью волевого усилия. Сторонником непроизвольной инициации волевого действия был У. Джемс, который считал что сущность волевого акта характеризуется элементом-решением «да будет». Т.Е. произвольное движение осуществляется по принципу идеомоторного акта. Идеомоторный акт – это переход представления о движении мышц в реальное выполнение этого движения (т.е. появление нервных импульсов, обеспечивающих движение, как только возникает представление о нем). Принцип идеомоторного акта был открыт в XVIII веке английским врачом Гартли, а впоследствии был разработан психологом Карпентером. Предполагалось, что идеомоторный акт имеет неосознанную, непрозвольную природу. Однако дальнейшие исследования показали, что мышечные сокращения могут быть вполне осознаваемы. В настоящее время в спорте достаточно широко распространена идеомоторная тренировка, с помощью представливания определенных движений. Е. П. Ильин считает, что У. Джемс гипертрофирует роль идеомоторики, т.к. в большинстве случаев инициация осуществляется с помощью пускового импульса, а предпусковые влияния в этих случаях лишь облегчают запуск. Аналогичные взгляды высказывал Г. Мюнстерберг, у которого воля, по существу, сведена к преднамеренной актуализации образа цели – представлению. Представление играет у него роль условного сигнала, а само действие, соответственно, носит условно-рефлекторный характер. Под влиянием У. Джемса попытался разобраться в механизме запуска волевых действий и Н. Н. Ланге. Волевые импульсы он так же свел к идеомоторике. Представления о сознательной инициации волевых действий связаны с мыслью о том, что их запуск всегда осуществляется с помощью волевого усилия. Однако это положение вызывает все больше сомнений, но не по поводу сознательного характера, а по поводу участия волевого усилия в этом процессе. Как следствие, предложение различать волевой импульс и волевое усилие. Под волевым усилием понимается сознательное и преднамеренное напряжение физических и интеллектуальных сил человека. Волевое усилие характеризуется внутренним напряжением, для его проявления необходимо наличие трудностей. Но запуск действия может происходить и без усилия. Таким образом, целесообразно выделять в качестве пускового механизма к действию волевой импульс, а не волевое усилие. Их функции различаются. Функция волевого импульса заключается в запуске действия и в осуществлении перехода от одного действия к другому. Идея о запуске произвольных действий с помощью волевого импульса, а не только и не столько с помощью волевого усилия, проглядывает в высказываниях многих психологов (Селиванов В. И., Калин В. К. и др.). Природа волевого усилия еще не раскрыта. Но наиболее отчетливо волевые усилия проявляются при физическом напряжении. Н. Н. Ланге указывал на три момента, с которыми связано ощущение волевого усилия: изменение дыхания; идеомоторное напряжение; внутренняя речь. Таким образом, можно предположить, что одним из механизмов усиления побуждения является мышечное напряжение. Оно усиливает возбуждение центров, из которых исходит волевой импульс начала и исполнения действия. Напряжение дыхательных мышц также приводит к усилению проприоцептивной импульсации в кору. Усилия могут быть физическими и интеллектуальными, мобилизующими и организующими. 95 Такова основная проблематика функционального блока самоинициация. Рассмотрим блок самоконтроля. Упоминание о самоконтроле встречается еще у Аристотеля, но как научный феномен это явление стало изучаться на рубеже примерно столетие назад, хотя по отдельным вопросам работы встречаются и раньше. Одним из первых, кто занимался этой проблемой с психологической точки зрения, был З. Фрейд. Он связывал самоконтроль с инстанцией «Я». В нашей стране самоконтроль рассматривали Н. Н. Ланге, Н. А. Белов. Но эти работы мало известны. Лишь в 60-х годах эти вопросы стали широко обсуждаться, чему способствовало проникновение идей кибернетики в психологию и физиологию. Идеи об обратной связи привели в итоге к созданию моделей механизмов предвидения, сличения и т.д. (Н. А. Бернштейн, П. К. Анохин). Основаниями для пересмотра Павловской идеи о рефлекторной дуге послужили факты, согласно которым один и тот же эффект мог достигаться разными путями. Были предложены различные схемы управления с помощью рефлекторного кольца. Большое распространение получила модель функциональной системы П. К. Анохина. Модель включает блок афферентного синтеза, блок принятия решения, акцептор результата действия и эфферентная программа самого действия, получение результатов действия и формирование обратной связи для сличения полученных результатов с запрограммированными. На протекание афферентного синтеза влияют обстановочная и пусковая афферентация, память и мотивация субъекта. Блок решения связан с уверенностью или неуверенностью человека в принимаемом решении, на что влияет наличие информации у субъекта, новизна ситуации, личностные характеристики. В программировании действия человек анализирует вероятность достижения поставленной цели, наличие или отсутствие информации. При неполной информации разрабатываются разные программы. В процессе выполнения действия и/или по его окончанию происходит контроль, сличение обратных результатов с тем, что ожидалось, при необходимости идет корректировка полученного результата. Функции обратной связи заключаются, прежде всего, в предоставлении сведений о начале, законченности-незаконченности действия, в корректировании при помехах, в обеспечении научения. Обратная связь может быть внешней и внутренней. Внешняя обратная связь используется преимущественно для контроля за результатом, внутренняя – за характером действия. Внешнее кольцо обратной связи замкнуто только функционально, но не морфологически, внутреннее – замкнуто и функционально, и морфологически. На начальных стадиях овладения действием высока роль внешнего (и прежде всего – зрительного) контура обратной связи. Затем повышается роль внутреннего контура. Кроме того, есть также данные о том, что на первых этапах высока роль кинестетической информации, а затем ведущей становится вербальная информация. Можно, таким образом, сделать вывод, что важен не только контур, но и вид информации. Действие следующего блока – механизма сличения – может давать сбои, что во многом связано с лимитом времени. Следует заметить, что вопрос о функциях самоконтроля достаточно сложен. Одни подразумевают под ним способность сдерживать первые низменные побуждения и подчинять их более высоким целям (например, Селли), другие считают, что самоконтроль предполагает умение критически отнестись к своим поступкам (Собиева Г. А.), третьи видят в нем инструмент сознательного планирования деятельности (Кувшинов В. И,). Приведенные трактовки самоконтроля отличаются достаточной широтой понимания. Существуют и более узкие интерпретации самоконтроля., которые сводят функции самоконтроля к проверке (Ительсон Л. Б. – самопроверка в деятельности; Арет А. Я. – процесс слежения за собой, проверки себя; Рувинский Л. И. – корректирование деятельности). Является ли навык произвольным действием – вот вопрос, по которому в пределах данного функционального блока ведется много споров. Здесь нет единства мнений, но многие исследователи считают, что навык остается произвольным действием, меняется только контроль над его осуществлением. Согласно Е. П. Ильину, автоматизация – это лишь приобретенная в результате обучения возможность отключения динамического контроля за действием, не предполагающая обязательность и неизбежность такого отключения. Блок самомобилизации практически имеет дело с волевой регуляцией, которая, согласно взглядам Е. П. Ильина, является частным видом произвольного управления. В быту это понятие часто отождествляют с силой воли, очевидно, потому что оно связано с преодолением 96 трудностей. При этом содержание волевой регуляции понимается разными психологами по- разному: как сила мотива; как борьба мотивов; как изменение смысла действия; как включение в регуляцию эмоций. Во всех этих трактовках главным условием мобилизации энергии считается волевое усилие, хотя, как было отмечено выше, природа его до сих пор не ясна. Некорректно определять силу воли как самостоятельное волевое качество (Корнилов К. Н., Платонов К. К.) или как некий абстрактный показатель (Немов Р. С.). Более правильно говорить о различных проявлениях силы воли, называемых волевыми качествами. В этике волевые качества считаются моральными, а их проявление зависит от нравственных черт характера. Отсюда проистекает оценочный подход к воле. Но едва ли такой подход правомерен. Морально следует оценивать поведение, а не качества. В каждом конкретном случае волевая регуляция проявляется через волевые состояния. Волевые состояния изучались Левитовым Н. Д. и другими исследователями. Е. П. Ильин относит к волевым состояниям состояние мобилизационной готовности, состояние сосредоточенности, состояние решимости и др. Состояние мобилизационной готовности изучалось в основном спортивными психологами (Пуни А., Генов Ф.). Но оно проявляется не только в спортивной деятельности. Оно отражает самонастраивание на полную мобилизацию своих возможностей, причем нужных именно для данной деятельности. Мобилизации способствует четкая постановка задания. Иногда включаются эмоциональные механизмы, поддерживающие это состояние. Во многих случаях прямой зависимости между мобилизацией и ее результатами нет. Состояние сосредоточенности связано с преднамеренной концентрацией внимания, что обеспечивает эффективность восприятия, мышления, запоминания и т.д. В качестве физиологической основы состояния сосредоточенности выступает доминанта А. А. Ухтомского. Организму выгодно ограничивать индифферентную впечатлительность. Состояние решимости предполагает готовность к действию, готовность инициировать действие при наличии риска или неприятных последствий. Оно достаточно кратковременно и связано с самодисциплиной. Говоря о волевой регуляции нельзя не затронуть вопроса, как она соотносится с эмоциональной регуляцией. Эти два вида регуляции связаны, но не тождественны. Очень часто они вообще проявляют себя как антагонисты. Вспомните аффект, – как правило, он подавляет волю. Оптимальным, наверное, будет такая их комбинация, когда в личности сочетается сильная воля с определенным уровнем эмоциональности. Таким образом, мы видим, что традиционное и современное понимание воли существенно различаются. Вместо волевого акта на сцене появились произвольное управление и волевая регуляция, которые включают в себя различные психологические образования, объединенные единой функцией – функцией контроля за действием или функцией сознательного и преднамеренного управления деятельностью и поведением. Проблемы, анализируемые в рамках отдельных теорий, также существенно отличаются друг от друга. Глава 4.2 Воля и личность Все волевые качества формируются на протяжении жизни и деятельности человека. Как и все психические процессы, воля развивается не сама по себе, а в связи с общим развитием личности. Известно, что всякое волевое действие является целенаправленным действием. Но существует и достаточно много трудностей с определением воли, так как ее можно определить с разных сторон и уровней. Поэтому подходов к изучению онтогенеза волевой регуляции тоже достаточно много. В данной главе мы обратимся к таким вопросам, как волевые качества личности и их структура, рассмотрим развитие волевых процессов в онтогенезе и опишем ситуации, которые способствуют формированию отдельных волевых качеств личности. 97 § 4.2.1 Волевые качества личности. Их классификация В одной из своих работ В. А. Иванников пишет, что все волевые качества могут иметь различную основу и лишь феноменологически объединяются в единое целое – волю. Кроме того, в одних ситуациях человек демонстрирует волевые качества, а в других проявляет их отсутствие. Это наводит исследователей (Иванников В. А.. Эйдман Е. В.) на мысль о том, что имеются волевые качества как частные (ситуативные) характеристики волевого поведения и волевые качества как постоянные (инвариантные) характеристики волевого поведения, т.е. как личностные свойства. Существует много определений волевых качеств личности. Одним из наиболее удачных можно считать определение Б. Н. Смирнова (1984): «Волевыми качествами личности называются конкретные проявления воли, обусловленные характером преодолеваемых препятствий». Но это определение также нуждается в некоторой корректировке, прежде всего потому, что волевые качества отражают не столько произвольное управление, сколько волевую регуляцию, связанную с напряженными волевыми усилиями. Кроме того, конкретные проявления воли могут отражать не только качество, но и уровень волевых усилий. Последний же не определяет сущность каждого волевого качества, его специфическое содержание. Поэтому чтобы не было неоднозначного толкования данного Б. Н. Смирновым определения, его можно скорректировать следующим образом: волевые качества – это особенности волевой регуляции, проявляющиеся в конкретных специфических условиях, обусловленных характером преодолеваемой трудности. Что касается классификации волевых качеств, то можно сказать, что сколько авторов, столько и классификаций. Например, Ф. Н. Гоноболин (1973) делит волевые качества на две большие группы, связанные с активностью и торможением нежелательных действий и психических процессов. К качествам первой группы он относит решительность, смелость, настойчивость и самостоятельность, к качествам второй – выдержку (самообладание), выносливость, терпение, дисциплинированность, организованность. Но невозможно разделить все волевые качества строго на две группы. Иногда, подавляя одни действия, человек проявляет активность в других. В. И. Селиванов объективным основанием для разграничения волевых качеств тоже считает динамику процессов возбуждения и торможения. В связи с этим он делит волевые качества на вызывающие, усиливающие или ускоряющие активность и на тормозящие, ослабляющие или замедляющие ее. К первой группе он относит инициативность, решительность, смелость, энергичность, храбрость, ко второй группе – выдержку, выносливость, терпение. Некоторые психологи пытаются дать более обобщенные классификации и используют для этого такие основания, как пространственно-временные и информационно-энергетические параметры. Среди спортивных психологов принято разделять волевые качества по степени их значимости для того или иного вида спорта. Чаще всего их делят на общие и основные, замечает Е. П. Ильин. Первые имеют отношение ко всем видам спортивной деятельности, вторые определяют результативность в конкретном виде спорта. К общим волевым качествам П. А. Рудик, Е. П. Щербаков отнесли целеустремленность, дисциплинированность и уверенность. А. Ц. Пуни и Б. Н. Смирнов считают общим волевым качеством только целеустремленность. К основным первые авторы отнесли настойчивость, упорство, выдержку и самообладание, смелость и решительность, инициативность и самостоятельность. Попытку в какой-то степени разрешить создавшееся положение с дифференциацией и классификацией волевых качеств с помощью факторного анализа предприняли В. А. Иванников и Е. В. Эйдман (1990). Однако содержательная сторона каждого свойства авторами не рассматривалась, а принималась ими как нечто, не требующее доказательств. В связи с этим остается под вопросом отнесение к волевым качествам таких свойств, как обязательность, принципиальность, ответственность и деловитость. Другие характеристики (спокойный, энергичный) скорее относятся к темпераменту, чем к воле. Справедливости ради надо отметить, что сами авторы рассматривают свое исследование как пилотажное. Другим путем в решении проблемы классификации волевых качеств идет В. К. Калин (1989). Он выделяет базальные (первичные) и системные (вторичные) качества. К первым он относит энергичность, терпеливость, выдержку и смелость. Ко вторым – настойчивость, дисциплинированность, самостоятельность, целеустремленность, инициативность, 98 организованность. В этих качествах, как отмечает автор, наиболее выражена личностная саморегуляция деятельности. § 4.2.2 Структура волевых качеств Итак, мы пришли к тому, что волевые качества рассматриваются разными авторами по- разному. Будет целесообразно рассматривать волевые качества как фенотипическую характеристику наличных возможностей человека, как сплав врожденного и приобретенного. В качестве врожденного компонента выступают способности, в основном, задатки; а в качестве приобретенного –опыт человека, его умения, навыки, знания, мотив достижения и т.д. Компоненты, разумеется, находятся в органическом единстве. Можно говорить о горизонтальной и вертикальной структуре волевых качеств. Горизонтальную структуру образуют задатки, в роли которых выступают типологические особенности свойств нервной системы. Но, предостерегает Е. П. Ильин, не следует говорить о плохих и хороших типологических особенностях. Также следует подчеркнуть, что каждое волевое качество имеет свою психофизиологическую структуру; одни компоненты в разных волевых качествах могут совпадать, другие – расходиться. Вертикальная структура предполагает, что все волевые качества имеют схожие три «слоя»: 1) природные задатки; 2) волевое усилие, которое инициируется субъектом; 3) социальные и личностные факторы, т.е. мотивационная сфера личности, нравственные принципы и т.д. В каждом волевом качестве роль вертикальных компонентов может быть разной. Так терпеливость в большей степени определяется природными задатками (и по некоторым данным, биохимическими характеристиками работы организма), а настойчивость – в большей мере мотивацией (в частности, потребностью достижения). Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что попытки определения «силы воли» как интегрального показателя необоснованы. § 4.2.3 Происхождение произвольных реакций Имеются две противоположные точки зрения по вопросу о происхождении произвольных реакций у ребенка. Согласно одной из них, произвольные реакции являются первичными, врожденными, а согласно другой, произвольные реакции не даны человеку от рождения, а возникают на основе непроизвольных движений. И. М. Сеченов полагал, что произвольные движения не даны человеку готовыми от рождения, а проходят сложные этапы развития, начиная с момента рождения. Беспорядочные движения превращаются в заученные, но еще непроизвольные, и лишь когда на основе возникающих ощущений у человека формируются представления и возникают сложные ассоциации, появляются произвольные движения. В. Вундт считал произвольные движения первичными, а непроизвольные – вторичными, возникающими на базе первых в результате автоматизации. И. П. Павлов, анализируя данный вопрос, подчеркивал, что ни врожденность, ни приобретенность произвольных движений не доказаны. Однако он считал более вероятным, что произвольные движения приобретаются. Обучение произвольным движениям – это налаживание связей между чувствительными и двигательными корковыми клетками двигательного анализатора, полагал И. П. Павлов. Возможно, считает Е. П. Ильин, произвольные движения по своему физиологическому механизму первичны в такой же степени, как и непроизвольные. Однако в произвольных движениях, как и в произвольных действиях, связанных с психическими процессами (восприятием, вниманием, памятью), присутствует и психический компонент – мотивация, представление, который появляется по мере развития ассоциативных зон коры головного мозга. Поэтому появление первых произвольных актов связано с созреванием и развитием всей коры больших полушарий, а не только клеток, которые являются лишь эффекторной частью двигательного анализатора. 99 § 4.2.4 Онтогенетические особенности волевого поведения Анализ волевых качеств личности был бы неполным, если бы мы не коснулись особенностей развития волевой сферы личности в различные периоды онтогенеза. Мы коротко рассмотрим развитие волевой регуляции в раннем детстве, в дошкольном и младшем школьном возрасте, в подростничестве. Развитие произвольного поведения маленького ребенка связано с его познавательной деятельностью и с подражанием взрослым. Манипуляции с предметами приводят его к пониманию того, что после определенных действий следуют определенные события. Теперь он может осуществлять эти действия намеренно, целесообразно. Однако избирательность действий маленького ребенка основывается не на сознательном выборе, как у взрослого, а определяется, прежде всего, чувственными стимулами, окрашенными эмоционально. До двухлетнего возраста дети не могут воспроизвести знакомое им действие без предмета этого действия. Поэтому существенным шагом в развитии произвольности является формирование способности к представлению отсутствующих предметов, благодаря чему поведение ребенка начинает определяться не только наличной, но и представляемой ситуацией. Растет время удержания цели, что является очень важной предпосылкой для самостоятельной постановки цели в старшем возрасте. В период от 2 до 3 лет закладывается основа регулирующей функции речи. Вырабатывается реакция на два главных словесных сигнала взрослых: на слово «надо» и слово «нельзя». В ходе дальнейшего развития ребенок становится способным действовать не в силу эмоциональных побуждений. Начинает формироваться самообладание, способность к самоограничению. К 3 годам, а часто и раньше, у детей появляется выраженное стремление к самостоятельности. Развиваются сложные двигательные акты, а вместе с ними и самоконтроль, поскольку он имеет большое значение для их выполнения. Таким образом, в раннем возрасте развитие волевой регуляции представлено как становление собственных желаний ребенка, приобретение им определенности и устойчивости. Воля как сознательное управление своим поведением, своими внешними и внутренними действиями, появляется в дошкольном возрасте. У ребенка в процессе воспитания и обучения, под влиянием требований взрослых и сверстников формируется возможность подчинять свои действия определенной цели, преодолевать трудности на пути ее достижения. Дошкольник научается управлять своим телом, восприятием, памятью, мышлением. Волевые действия при этом сосуществуют с действиями непреднамеренными, импульсивными. В конце преддошкольного возраста ребенок начинает брать на себя выполнение задания и действовать из сознания необходимости довести дело до конца. Дети уже могут проявлять инициативу, самостоятельность, упорство. Но пока это происходит в основном тогда, когда их действия сопровождаются эмоциями радости, удивления или огорчения. Возникает саморегуляция на основе слов «можно», «надо», «нельзя». Однако для этого возраста также характерно и негативное проявление силы воли, которое выражается в упрямстве, капризах. Не следует ни изнеживать, ни перегружать ребенка. Большое значение для формирования целенаправленности действий имеют в дошкольном возрасте успехи и неудачи при выполнении заданий. У средних и старших дошкольников успехи и неудачи существенно влияют на преодоление трудностей и длительность сохранения цели. Особые требования к воле ребенка предъявляют ситуации, в которых сталкиваются два мотива, действующих в разных направлениях. Ребенку необходимо сделать выбор. Даже у младших дошкольников наблюдается спокойный и деловой подход к выбору. Дети берут то, чего у них в данный момент нет и что они хотели бы иметь. К старшему дошкольному возрасту существенно увеличиваются возможности разумного выбора. Выполнение волевых действий зависит от речевого планирования и регуляции. Ребенок овладевает умением словесно направлять и регулировать собственные действия, применяя к себе самому те формы управления поведением, которые раньше к нему применяли взрослые. Таким образом, мы видим, что волевая сфера дошкольника существенно отличается от воли младшего ребенка. В ней наблюдаются качественные изменения, на основе которых происходит дальнейшее развитие волевой регуляции. 100 В младшем школьном возрасте формируется произвольная регуляция. Дисциплинирующая упорядоченность учебной работы и всей школьной жизни, ее четкая организация, подчеркивают многие авторы, являются существенным условием формирования воли учащихся. В младшем школьном возрасте центром психического развития становится формирование произвольности: развивается произвольная память, внимание и т.д. Начинается усиленное развитие выдержки и терпения, как основы дисциплинированного поведения. Дети начинают использовать поведенческий контроль и самостимуляцию. Развивается их самостоятельность. Однако часто она проистекает от импульсивности и толкает ребенка на намеренное неподчинение общим правилам. Такое поведение дети считают проявлением своей взрослости и независимости. В этот период сильно развиваются смелость, решительность. Во многом это связано с процессом полового созревания, который приходится на этот возраст и существенно изменяет нейродинамику (увеличивает подвижность нервных процессов, сдвигает баланс в сторону возбуждения). Преобладание возбуждения над торможением затрудняет применение запрещающих санкций, снижается самообладание. Зато смелость в этот период вообще достигает наибольшего проявления. В целом, развитие волевой регуляции к концу младшего школьного возраста приводит к начальному формированию волевых качеств, позволяющих достигать поставленные цели, преодолевать препятствия и трудности, подчиняться требованиям и правилам, вырабатывать свои способы саморегуляции. В отличие от школьников младших классов подростки значительно чаще регулируют свое поведение на основе внутренней стимуляции (самостимуляции), что свидетельствует о коренной перестройке структуры волевой активности. В то же времы волевая сфера подростков весьма противоречива. Это связано с тем, что при значительно возросшей общей активности механизмы волевой активности подростка еще недостаточно сформированы. Внешние же стимуляторы не всегда вызывают соответствующую волевую активность. Снижается дисциплинированность, усиливается проявление упрямства. Некоторые подростки, в особенности, мальчики, начинают заниматься самовоспитанием, саморазвитием у себя необходимых волевых качеств. Далее в старших классах усиленно формируется моральный компонент воли. Часто волевая активность у старшеклассника приобретает характер целеустремленности. Компоненты волевой регуляции становятся осознаваемыми, саморегулирование деятельности и поведения поднимается на более высокий уровень. Как показывает данный обзор, в онтогенетическом плане механизмы волевой регуляции формируются и закрепляются в определенной последовательности и закономерным образом. Экспериментальные исследования показали гетерохронность возрастной динамики волевых качеств. § 4.2.5 Развитие волевых качеств личности Все волевые качества формируются на протяжении жизни и деятельности человека, и особенно важным этапом в волевом развитии является детский возраст. Как и все психические процессы, воля развивается не сама по себе. А в связи с общим развитием личности. Рассматривая основные факторы, обеспечивающие формирование волевых качеств личности в детском возрасте, следует, прежде всего, отметить роль семейного воспитания. Большинство недостатков волевого поведения детей, капризы, упрямство, наблюдаемые в раннем детстве, основой своей имеют именно ошибки в воспитании воли ребенка, выражающиеся в том, что родители во всем угождают ему, удовлетворяют каждое его желание, не предъявляют требований, которые должны им безоговорочно выполняться. Не приучают его сдерживать себя, подчиняться определенным правилам поведения. Готовность употребить усилие не дается сама собой, к ней необходимо приучать специально. Другая крайность семейного воспитания заключается в перегрузке детей непосильными заданиями, которые обычно, не выполняются. Родители, желая воспитать ребенка трудолюбивым, умным, умеющим прилично вести себя в обществе, нагружают свое дитя непосильной работой. Ребенок зачастую не способен одолеть заданного и бросает дело на полпути. Постепенно он 101

ВОЛЯ КАК ПРОИЗВОЛЬНАЯ МОТИВАЦИЯ

Понятие о воле как о детерминанте поведения человека зародилось в древней Греции и впервые было сформулировано Аристотелем (384--324 гг. до н. э.). Он ввел это понятие как объяснительное, чтобы отличать поступки, совершаемые на основании разумного решения субъекта (потому что так надо), от поступков, вызванных его желаниями. При этом философ понимал, что не сами по себе знания являются причиной разумного поведения, а некая сила, вызывающая действие согласно разуму. Эта сила рождается, по Аристотелю, в разумной части души благодаря соединению разумного решения со стремлением (желанием), придающим решению побудительную, силу. Само же стремление (желание) обусловлено побудительной силой предмета стремления. Таким образом, воля у Аристотеля сводилась к управлению посредством разума побудительной силой желания (предмета стремления) человека: либо путем придания исходному желанию дополнительного побуждения (стремления) к предмету, либо посредством торможения побуждения, когда разум подсказывает, что нужно избежать стремления к тому или иному объекту. Действия и поступки, осуществляемые по решению самого человека, Аристотель называл произвольными. Существенным для аристотелевского понимания роли волевого начала в детерминации поведения является то обстоятельство, что воля не только инициирует, но и выбирает произвольные действия, а также регулирует их осуществление. Кроме того, он приписывал действию волевого начала способность человека владеть собой. В то же время любое волевое движение имеет, по Аристотелю, природные основания.

древнеримский мыслитель и врач Гален (130--200 гг.) говорил о произвольных и непроизвольных движениях, относя к последним только мышечные сокращения внутренних органов (сердца, желудка). Все остальные движения он считал произвольными. От непроизвольных (автоматических) движений они отличаются тем, что всегда происходят при участии психической пневмы, включающей в себя восприятие, память и разум и выполняющей управляющую функцию по отношению к органам движения. Рене Декарт понимал волю как способность души формировать желание и определять побуждение к любому человеческому действию, которое нельзя объяснить на основании рефлекса. Декарт считал, что задача воли -- бороться со страстями, которые возникают под влиянием вещей. Воля может затормозить движения, обусловленные страстью. Разум, по Декарту, это собственное орудие воли. Воля помогает человеку следовать определенным правилам, исходя из суждений разума о добре и зле. Таки образом, Декарт связывает волю с нравственностью человека.

ВОЛЯ КАК ДОЛЖЕНСТВОВАНИЕ

Понимание воли как долженствования противопоставляется отождествлению воли с потребностным побуждением, т. е. с мотивом (поскольку для многих психологов потребность и есть мотив). Спецификой этого подхода к пониманию воли, присущего грузинским психологам, является то, что волю они рассматривают как один из побудительных механизмов, наряду с актуально переживаемой потребностью. По мнению Д. Н. Узнадзе (1966), механизмы воли таковы, что источником деятельности или поведения является не импульс актуальной потребности, а нечто совершенно иное, иногда даже противоречащее потребности. Побуждение к любому действию грузинский ученый связывает с наличием установки на действие (намерение). Эта установка, возникающая в момент принятия решения и лежащая в основе волевого поведения, создается благодаря присутствию в сознании воображаемо или мыслимой ситуации. За волевыми установками скрываются потребности человека, которые хотя и не переживаются непосредственно в данный момент, но лежат в основе принятия решения о действии, причем в выработке такого решения участвуют также процессы воображения и мышления. Ш. Н. Чхартишвили (1958) разделяет мнение Д. Н. Узнадзе о том, что волевое поведение не связано с удовлетворением актуально переживаемой потребности. Выступая против игнорирования воли и обусловленности поведения человека только потребностями, Ш. Н. Чхартишвили пишет: «Если бы со стороны человека, как субъекта поведения, последнее побуждалось и направлялось одними лишь потребностями, как это полагает большинство психологов, то поступок, считающийся злодеянием и квалифицируемый как преступление, следовало бы объявить несчастным случаем и вообще снять вопрос об ответственности, ибо от самого человека совершенно не зависит, какая потребность возникает у него в данный момент и активизируется в наибольшей степени». Повседневное наблюдение говорит о том, что человек обладает способностью стать выше настоящего моментального состояния, сдержать импульсы активизированных потребностей (даже если эти импульсы очень сильны), прислушаться к запросам общества и, сообразуясь с ними, наметить и осуществить такие цели, которые ни в коей мере не соответствуют его теперешним (находящимся в актуализированном состоянии) потребностям. Эту способность, в силу ее специфической природы, нельзя назвать потребностью. Даже человек, не искушенный в науке, говорит о слабоволии того лица, которое лишено способности к указанной выше активности.

Больше того, он не считает признаком воли и сознательный характер поведения. Чхартишвили полагает, что осознание цели и средств ее достижения (которые являются, с моей точки зрения, непременными компонентами мотива) является делом интеллекта, мышления. По одной лишь причине, что цель поведения и связанные с нею явления осознаются, поведение не приобретает никакого особенного свойства, для характеристики которого понадобилось бы вводить некое новое понятие, отличное от понятий сознания, интеллекта, мышления. Поведение осознанно, осмысленно, и поэтому его природу адекватно выражают термины «сознательное поведение» или «поведение». Таким образом, термин «воля» оказывается излишним. Воля призвана служить, с точки зрения этого автора, побудительным механизмом поведения, удовлетворяющего внешним общественным требованиям, которые приняты субъектом.

ВОЛЯ КАК ОСОБАЯ ФОРМА ПСИХИЧЕСКОЙ РЕГУЛЯЦИИ

И. М. Сеченов считается отцом рефлекторной теории воли, с таким же успехом его можно считать первым ученым, который ввел понимание воли как особой формы психической регуляции. Ведь его слова о том, что воля является деятельной стороной разума и морального чувства, есть не что иное, как отражение именно такого понимания.

Одним из исследователей этой теории был М. Я. Басов (1922). Воля понималась им как психический механизм, посредством которого личность регулирует свои психические функции, прилаживая их друг к другу и перестраивая в соответствии с решаемой задачей. Басов пишет: «Власть личности над своими душевными состояниями возможна только при наличии в составе ее душевного единства некоего регулятивного фактора. Таким фактором здоровая личность всегда и обладает в действительности. И имя его -- воля».

ВОЛЯ КАК МЕХАНИЗМ ПРЕОДОЛЕНИЯ ВНЕШНИХ И ВНУГРЕННИХ ПРЕПЯТСТВИЙ И ТРУДНОСТЕЙ

В сознании большинства людей, несведущих в психологии, слово «воля» выступает как синоним волевой регуляции, т. е. способности человека преодолевать возникающие затруднения. Так, Л. А, Кербель и О. П. Саутина (1982) опросили спортсменов с целью узнать, какое содержание они вкладывают в понятие воля. В ответах прозвучало, что это: целеустремленность, сдержанность, мобилизация всех сил, умение побороть себя, найти в себе силы, когда они уже кончились, и т. п.

Однако и многие психологи понимают волю только как психологический механизм, способствующий преодолению препятствий. К. Н. Корнилов, в связи с этим, утверждает, что о воле человека судят прежде всего по тому, насколько он способен справляться с трудностями. Аналогичное понимание воли можно найти и в других публикациях. В приведенных выше определениях воля является синонимом волевой регуляции, функция которой -- преодоление трудностей и препятствий. К этой же точке зрения можно отнести взгляды на волю П. В. Симонова (1987), рассматривающего волю как потребность преодоления препятствий. Он полагает, что филогенетической предпосылкой волевого поведения является «рефлекс свободы», описанный И. П. Павловым. Рефлекс свободы -- это самостоятельная форма поведения, для которой препятствие служит адекватным стимулом. Не будь его, -- писал И. П. Павлов об этом «рефлексе», -- всякое малейшее препятствие, которое встречалось бы в его жизни.

Понятие о воле как о детерминанте поведения человека зародилось в Древней Греции и впервые было явно сформулировано Аристотелем (384–324 гг. до н. э.). Он ввел это понятие как объяснительное, чтобы отличать поступки, совершаемые на основании разумного решения субъекта (потому что так надо), от поступков, вызванных его желаниями. При этом философ понимал, что не сами по себе знания являются причиной разумного поведения, а некая сила, вызывающая действие согласно разуму. Эта сила рождается, по Аристотелю, в разумной части души, благодаря соединению разумного решения со стремлением (желанием), придающим решению побудительную силу. Само же стремление (желание) обусловлено побудительной силой предмета стремления. Таким образом, воля у Аристотеля сводится к управлению посредством разума побудительной силой желания (предмета стремления) человека: либо путем придания исходному желанию дополнительного побуждения (стремления) к предмету, либо посредством торможения побуждения, когда разум подсказывает, что нужно избежать стремления к тому или иному объекту.

Действия и поступки, осуществляемые по решению самого человека, Аристотель называл произвольными . Существенным для аристотелевского понимания роли волевого начала в детерминации поведения является то обстоятельство, что воля не только инициирует, но и выбирает произвольные действия, а также регулирует их осуществление. Кроме того, философ приписывал действию волевого начала способность человека владеть собой. В то же время любое волевое движение имеет, по Аристотелю, природные основания.

Древнеримский мыслитель и врач Гален (130–200 гг. до н. э.) говорил о произвольных и непроизвольных движениях , относя к последним только мышечные сокращения внутренних органов (сердца, желудка). Все остальные движения он считал произвольными. От непроизвольных (автоматических) движений они отличаются тем, что всегда происходят при участии психической пневмы, включающей в себя восприятие, память и разум и выполняющей управляющую функцию по отношению к органам движения.

Р. Декарт понимал волю как способность души формировать желание и определять побуждение к любому человеческому действию, которое нельзя объяснить на основании рефлекса. Декарт считал, что задача воли – бороться со страстями, которые возникают под влиянием вещей (в то время как желания порождаются непосредственно душой). Воля может затормозить движения, обусловленные страстью. Разум, по Декарту, это собственное орудие воли. Воля помогает человеку следовать определенным правилам, исходя из суждений разума о добре и зле. Таким образом, Декарт связывает волю с нравственностью человека.

Английский философ Т. Гоббс, живший в одно время с Р. Декартом, при объяснении поведения человека также исходил из представлений о непроизвольной и произвольной регуляции. В тех случаях, когда возникают попеременно то чувство стремления к чему‑либо, то чувство отвращения, необходимо осуществить однозначный выбор того или иного действия. Последнее желание, возникающее в акте обдумывания и размышления, которое примыкает непосредственно к действию, было названо Т. Гоббсом волей. Воля детерминирована мотивами и побуждениями, которые, в свою очередь, сами определяются потребностями, а также знаниями о вещах и о возможных способах, с помощью которых удовлетворяются эти потребности.

Таких же взглядов на проблему воли придерживался и Д. Гартли, полагавший, что воля есть не что иное, как желание или отвращение, достаточно сильное, чтобы вызвать действие, не являющееся изначально или вторично автоматическим. Отождествление воли с господствующим в сознании желанием явно проглядывает и во взглядах других ученых прошлого (Д. Пристли ; А. Коллинз ; Г. Спенсер ; В. Виндельбандт и др.). Правда, в представлениях каждого из них имеются и свои особенности. Д. Пристли, например, говорил о желании действовать, поскольку действие не всегда возникает при виде желаемого предмета. Ценным в его взглядах является и то положение, что стремления человека определяются мотивами , поэтому у воли всегда есть причина.

В. Вундт полагал, что психическая причинность получает высшее выражение в волевом акте.

С мотивационных позиций рассматривал волю и Э. Мейман . Основным признаком волевого действия он считал предваряющее его принятие решения о совершении действия, когда действию предшествует полноценный психический акт, выработка представления о цели, получение согласия на эту цель. Достижение такого согласия на какое‑то конкретное действие начинается с подбора и рассмотрения целей, с анализа их ценности, анализа последствий действия. Не случайно истинной причиной всех волевых поступков Э. Мейман считал размышление, поскольку именно посредством него достигается понимание ценности и значения цели.

К. Левин , слегка изменив экспериментальный план Н. Аха, доказал, что заученные формы поведения (стимульно‑реактивные связи, навыки и т. п.) сами по себе не способны детерминировать активность субъекта; для этого необходимо действие мотивационного фактора. Тем самым была постулирована главенствующая и координирующая роль мотивационных и волевых процессов по отношению к другим психическим процессам. Согласно К. Левину, поведение личности управляется большим количеством «напряженных систем», которые представляют собой цели, идущие от самого субъекта либо заданные извне. Цели являются не только когнитивной репрезентацией будущего состояния (когнитивный аспект), но одновременно динамическим выражением каких‑либо потребностей личности (мотивационный аспект), хотя полностью к этим потребностям не сводятся; поэтому они получили название квазипотребностей. Объекты или события, которые могут служить для разрядки напряженных систем – квазипотребностей, – имеют особые побудительные черты, буквально – характер требования («Aufforderungscharacter») от субъекта того или иного типа поведения. Так, если нам необходимо позвонить, телефон‑автомат как бы «сам бросается в глаза», требуя от нас определенных действий (достать монету, вспомнить номер и т. д.). Волевые действия, по Левину, отличаются от действий, управляемых квазипотребностями: волевое действие пытается контролировать возникающую тенденцию действия – например, обеспечивает человеку возможность сохранять спокойствие, даже если его оскорбляют. Если возникает несколько напряженных систем, то волевое действие обеспечивает через процесс принятия решения предпочтение одной из них; если это не удается в полной мере, возникают ошибочные действия или торможение актуального действия. Обращает на себя внимание тот факт, что воля продолжает оставаться «служанкой» мотивов (истинных потребностей – по Левину) и конфликт намерений, который по своей природе является волевым, разрешается через принятие решения, т. е. в сфере мотивации.

Заменив понятие «детерминирующая тенденция» Н. Аха понятием «квазипотребность», К. Левин фактически отождествил проблематику воли и мотивации: исследователей того времени больше интересовал процесс возникновения квазипотребностей (намерений) и факторы ситуации, влияющие на их реализацию. Согласно К. Левину, квазипотребность автоматически воплощается в действие, как только для этого наступают благоприятные внешние условия. Отсюда понятно, что постулирование и изучение неких дополнительных психических процессов, контролирующих реализацию намерения (процессов, которые мы сейчас обозначаем как волевые), было попросту излишним. Наряду с анализом процесса целенаправленного поведения у К. Левина встречаются интересные описания «различной степени зависимости от квазипотребностей» испытуемых в одной и той же экспериментальной ситуации . У «действенных» типов намеренное действие протекает как бы само по себе, без сознательного контроля со стороны субъекта; испытуемые указывают в самоотчетах, что они действовали непроизвольно, «почти как во сне». Испытуемые, отнесенные к «мыслительному» типу, напротив, сообщали о тормозящих действие ментальных содержаниях, связанных большей частью с разнообразными неприятными ощущениями во время эксперимента.Дифференциально‑психологический аспект изучения волевых процессов не получил, однако, какого‑либо развития в школе К. Левина, который уделял главное внимание разработке знаменитой «теории поля» .

Детальная проработка личностных и ситуационных детерминант поведения в теории поля – с одной стороны, и недооценка К. Левиным роли собственно волевых процессов – с другой, имело следствием то, что, начиная с 40‑х гг. нашего столетия понятие «воля», да и сами исследования волевых процессов постепенно «выходят из моды» и заменяются когнитивно ориентированными исследованиями мотивации, в основе которых лежат модели «Ожидание × Ценность» [см. обзор Хекхаузена, 1986]. Однако после настоящего бума исследований мотивации, и прежде всего – мотивации достижения, в западноевропейской психологии под влиянием ряда экспериментальных данных начинает формироваться критическое осмысление постулата о том, что мотивационные процессы, основанные на оценке ожидания успеха и привлекательности цели, прямо определяют поведение. Исследователи пытались уточнить модели «Ожидание × Ценность», вводя новые личностные и ситуационные переменные, опосредующие связь между мотивом и поведенческими проявлениями (стратегиями решения задач, общей эффективностью деятельности, эмоциональным фоном деятельности и др.).

Шапкин С. А. 1997. С. 14

Левин (Lewin, 1926) оспаривал тезис Аха о возможности усиления тенденции действия через последующий волевой акт (или акт намерения). Он рассматривал тенденции действия как «квазипотребности», которые управляются «подлинными» потребностями, поэтому их сила всегда соразмерна силе соответствующих подлинных потребностей. Тем самым Левин превратил проблему воли в проблему мотивации, он свел актуальную тенденцию действия к результирующей мотивационной тенденции. При этом исчезла и волевая актуализация действия в ответ на возникающие препятствия, которые должны преодолеваться при реализации интенции.

Хекхаузен Х. 2003. С. 312

Связывали волю с мотивацией и отечественные психологи. И здесь нельзя не упомянуть о представлениях И. М. Сеченова по разбираемому вопросу. Во‑первых, ученый выделял моральный компонент воли, что можно рассматривать как постулирование им участия в волевых актах нравственного компонента мотива («воля – деятельная сторона разума и морального чувства, управляющая движением во имя того и другого, и часто наперекор даже чувству самосохранения», – писал он ). Во‑вторых, И. М. Сеченов подчеркивал, что просто так человек не станет проявлять силу воли, для этого нужна веская причина, мотив. «Безличной, холодной воли мы не знаем», – утверждал ученый [там же, с. 181].

Г. И. Челпанов выделял в волевом акте три элемента: желание, стремление и усилие. Он связывал волевое действие с борьбой мотивов, наделяя волю функцией выбора (принятия решения о действии). К. Н. Корнилов подчеркивал, что в основе волевых действий всегда лежит мотив. О влечениях, желаниях и хотениях человека в связи с вопросом о воле и волевых актах рассуждал в своих работах и другой крупный отечественный психолог Н. Н. Ланге . В частности, он дал свое понимание отличия влечений от хотений, полагая, что последние – это влечения, переходящие в действия и сопровождаемые чувством активности этих действий. Для Н. Н. Ланге хотение – это деятельная воля.

Л. С. Выготский выделял в волевом действии два отдельных процесса: первый соответствует решению, замыканию новой мозговой связи, созданию особого функционального аппарата; второй – исполнительный – заключается в работе созданного аппарата, в действии по инструкции, в выполнении решения. Л. С. Выготский, как и Ж. Пиаже , включал в структуру волевого акта операцию введения вспомогательного мотива для усиления побуждения к действию – необходимому, но слабо связанному с личным желанием человека. Л. С. Выготский утверждал, что свобода воли не есть свобода от мотивов. Свободный выбор человека из двух имеющихся возможностей определяется не извне, а изнутри, самим человеком. Выготский сформулировал положение о том, что изменение смысла действия меняет и побуждение к нему (идея, позднее развитая А. Н. Леонтьевым в понятии о «смыслообразующих мотивах» и В. А. Иванниковым во взгляде на волю как на «произвольную мотивацию»).

Понимание мотивационного процесса как волевого можно найти у С. Л. Рубинштейна . Вся первая часть его главы о воле – «Природа воли» – есть не что иное, как изложение различных аспектов учения о мотивации.

С. Л. Рубинштейн полагал, что «зачатки воли заключены уже в потребностях как в исходных побуждениях человека к действию» [там же, с. 588]. Но если признать правоту такого понимания воли (или, по определению С. Л. Рубинштейна, волевого компонента психического процесса, в данном случае – потребности) как динамического напряжения, побуждения, стремления, то и инстинкты нужно рассматривать как волевые действия: ведь в них тоже есть как чувственное переживание потребности, так и стремление к удовлетворению нужды. Однако тогда исчезает специфика воли как произвольного способа регуляции в отличие от непроизвольного. Недаром Ш. Н. Чхартишвили отделял поведение, побуждаемое потребностями, от волевого поведения, называя первое импульсивным. Кроме того, потребностное побуждение у человека дает только толчок к развертыванию первого компонента волевого акта, т. е. мотивации, но не приводит непосредственно к действию. Об этом писал и сам С. Л. Рубинштейн: «Будучи в своих первоначальных истоках связано с потребностями, волевое действие человека никогда, однако, не вытекает непосредственно из них. Волевое действие всегда опосредовано более или менее сложной работой сознания – осознанием побуждений к действию как мотивов и его результата как цели». И еще: «…В волевом действии сами побуждения не действуют непосредственно в виде слепого импульса, а опосредованно через осознанную цель» . Так что положение С. Л. Рубинштейна о зачатках воли, заключенных уже в потребностях, можно понять, только приняв точку зрения, что воля – это произвольная мотивация и что развертывание мотивации как начала произвольного акта начинается с возникновения потребностного побуждения.

Cобственно, о таком понимании воли он пишет и в другой работе: «“Волю”, собственно, образует непосредственно лишь высший, верхний или верхушечный слой этих тенденций – желания, определяемые идейным содержанием, выступающим в качестве осознанной цели» .

Негативное отношение к воле… обернулось для автора (С. Л. Рубинштейна. – Е. И.) самым коварным образом. Искусственное деление единой регуляции поведения на побудительную и исполнительную не оставило места воле человека в самих действиях. Непонятно, почему в таком случае люди связывают испытание своей воли не с желаниями и стремлениями, а прежде всего с преодолением трудностей исполнения.

Селиванов В. И. 1992. С. 170

Связь мотивации и воли исследовалась и другими московскими психологами (К. М. Гуревич ; Л. И. Божович ; А. Н. Леонтьев ; В. А. Иванников ). Например, А. Н. Леонтьев изучал развитие произвольного поведения в связи с развитием и дифференциацией мотивационной сферы. Произвольное действие, по А. Н. Леонтьеву, характеризуется тем, что содержание мотива и цели в нем не совпадает. Многие ученые рассматривали и рассматривают механизм мотивации как волевой. Отмечая это, Б. В. Зейгарник с соавторами писала: «Проблема овладения своим поведением (на уровне овладения собственной мотивацией)… традиционно ставится в психологии как проблема воли. Волевое поведение рассматривается различными авторами как процесс производства новых мотивационных образований, способствующих развертыванию поведения в выбранном направлении» [Зейгарник, Холмогорова, Мазур, 1989, с. 122–123].

Несмотря на то, что связь мотивации с волей является общепризнанным фактом, это, однако, не означает, что такая связь понимается всеми учеными одним и тем же образом. Можно выделить по крайней мере три направления в рассмотрении этого вопроса.

Первое из этих направлений практически отождествляет мотивацию и волю , тем самым по существу отрицая последнюю (такой подход характерен для американской психологии; не случайно в западных психологических словарях отсутствует само понятие «воля»). При этом сторонники данного направления ссылаются на то, что если у человека есть сильное желание (мотив), то не требуется никакого психологического механизма, дополнительного по отношению к мотиву, который вызывал бы активность человека для достижения цели; само желание организует эту активность.

Современная буржуазная психология претендует на то, чтобы объяснить все сложнейшие явления психики человека, не обращаясь к понятию воли. Как пишут Д. Миллер, Ю. Галантер и К. Прибрам , «в наши дни категория воли исчезла из психологических теорий, слившись с более широкой теорией мотивации». Это «слияние» оказалось пагубным для развития позитивных исследований воли человека. Аналогичные тенденции имеют место и в советской психологии.

Некоторые наши психологи как огня боятся самого термина «воля», предпочитая такие неопределенные и широкие понятия, как «произвольные процессы» и «активность», хотя каждому из них хорошо известно, что активность и произвольность бывают разные: на уровне привычки или эмоционального порыва, когда от субъекта не требуется мобилизации намеренных усилий, и на уровне сознательно‑волевой напряженности, связанной с необходимостью намеренного преодоления встретившихся трудностей.

Селиванов В. И. 1992. С. 190

Однако еще Д. Локк считал, что неверно отождествлять волю и желания (потребности) человека. Связывая волю с механизмами порождения действий, философ, наряду с мотивацией, выделял особую способность, позволяющую осуществлять действия, и эту способность он называл волей. Воля, преодолевая неудовольствие, может выступать, по мнению Д. Локка, и против желания, формируя у человека хотение или воление .

Не сводил волю к мотиву и П. В. Симонов, который справедливо полагал, что невозможно считать волей доминирующую в данный момент потребность. Воля – это не просто господствующая потребность, – писал он, – а некоторый специальный механизм, дополнительный к одной из конкурирующих мотиваций .

Сведение воли к мотиву, побуждающему к активности, неправомерно хотя бы потому, что встречающиеся на пути к достижению цели препятствия вызывают так называемую «реакцию преодоления», которая, как правило, является принадлежностью всякого волевого усилия. К тому же специфика волевого проявления не обусловлена тем или иным первичным побуждением, связанным с какой‑либо потребностью. Более того, реализация одного из многих побуждений возможна лишь потому, что остальные побуждения часто подавляются усилием воли.

Второе направление не отождествляет мотивацию и волю, хотя и не отрицает наличия тесной связи между ними. Как полагал П. И. Иванов , волевые (произвольные) действия, в отличие от непроизвольных, совершаются по мотивам . При этом среди сторонников данного направления нет полного единодушия. Для некоторых исследователей воля является частью мотивации , характеристикой и механизмом осуществления мотивации (Л. С. Выготский, Л. И. Божович). Так, например, Л. И. Божович сущность волевого поведения видела в способности подчинять его сознательно поставленным целям (заранее принятым намерениям) даже вопреки непосредственным побуждениям, когда человек преодолевает свои личные желания ради малопривлекательных для него в данный момент, но социально значимых целей (общественных ценностей). Волю Л. И. Божович рассматривала как высшую психическую функцию в мотивационной сфере, возникающую в результате развития человеческих потребностей, опосредованных интеллектом. Как и Л. С. Выготский, Божович понимала волю как разновидность произвольной мотивации.

В. А. Иванников задавался вопросом о том, что имеется общего в следующих понятиях, при помощи которых описывают и объясняют феномен воли или волевого поведения: действие без актуальной потребности; действие при конфликте мотивов; действие с учетом его последствий и моральных соображений; действие по общественной необходимости; произвольно выбранное действие, свободное от наличной ситуации; сдерживание своих желаний; преодоление препятствий и т. д. В. А. Иванников дал следующий ответ: все эти понятия включают в себя момент изменения побуждений путем изменения смысла действия . Он также полагал, что о воле начинают говорить тогда, когда обнаруживается недостаток побуждения к заданному действию (сходным образом Й. Бекман и Ж. Пиаже рассматривали волю в качестве усилителя недостаточного по силе побуждения). По Иванникову, возникающие затруднения преодолеваются очень просто: для этого более слабый мотив нужно заменить (или присовокупить к нему) более сильным. Так, выступление на соревнованиях может оказаться для спортсмена более успешным, если он посвятит его любимому человеку. В этом случае старый мотив «занимает» энергию у нового, более значимого мотива.

В результате получается, что, с одной стороны, В. А. Иванников придерживался понимания воли с мотивационных позиций, а с другой стороны, по‑видимому, примыкал к сторонникам понимания воли как волевой регуляции, связанной с преодолением трудностей.

В другой работе он снова повторял, что в основе волевой регуляции побуждения к действию лежит произвольная форма мотивации. В частности, Иванников пишет, что «Воля есть… произвольная мотивация» .

Взгляды В. А. Иванникова подверглись справедливой критике со стороны В. К. Калина . Последний отмечает, что сначала В. А. Иванников сузил проблему произвольной мотивации до вопроса о побудительности, а затем свел ее к сознательному изменению мотива, которое рассматривается только в аспекте побудительных причин. И воля, и произвольная мотивация у В. А. Иванникова являются сознательной формой побудительных причин действия – и только. Волевые качества, а следовательно и волевые усилия, он не включил в понятие воли, предлагая взамен выделять такие реальные моменты деятельности человека, которые «пока не имеют своего объяснения и требуют привлечения понятия, сходного с интуитивно выделяемым понятием воли» . Таким образом, делает вывод В. К. Калин, основной недостаток представлений В. А. Иванникова о воле – то, что рассмотрение им воли лишь как разновидности произвольной мотивации не позволяет охватить всех волевых проявлений, в частности управления человеком своими психическими процессами при исполнении действий и осуществлении деятельности.

Е. О. Смирнова критикует концепцию В. А. Иванникова с других позиций. Она отмечает, что если понимать волю только как овладение своим побуждением, то о начале формирования воли в детском возрасте можно будет говорить только тогда, когда ребенок станет способным управлять своими мотивами и создавать новые личностные смыслы (т. е. переосмысливать основание своих действий и поступков). Однако известно, подчеркивает Е. О. Смирнова, что дети до 7–8 лет не в состоянии адекватно осознавать свои мотивы (и тем более самостоятельно изменять смысл своих действий). Еще Л. С. Выготский вслед за К. Левиным отмечал, что дети, в отличие от взрослых, не способны к образованию «любых» намерений и могут действовать только в направлении наиболее сильных непосредственных побуждений и что дошкольник делает только то, что он хочет. Да и сам В. А. Иванников показал, что у детей до 6 лет введение дополнительных мотивов не дает значимого увеличения волевого компонента действий. Отсюда должно следовать, что до этого возраста говорить о наличии воли у детей трудно.

В действительности же и жизненные наблюдения, и научные исследования показывают, что уже у 3‑летних детей проявляется упорство, упрямство. Ряд авторов именно дошкольный возраст считает интенсивным периодом развития воли (В. К. Котырло ; А. Н. Леонтьев ; Н. И. Непомнящая ; Д. Б. Эльконин ).

Таким образом, многие данные говорят в пользу того, что сводить волю к произвольной мотивации нет оснований.

Для другой группы исследователей мотивация является одной из сторон волевого поведения , волевого побуждения (К. Н. Корнилов ; Л. С. Выготский ; В. Н. Мясищев ; П. А. Рудик ).

В соответствии с таким пониманием мотивация всегда произвольна и противопоставлять ее можно не непроизвольной мотивации , а непроизвольной (безусловно– и условно‑рефлекторной) детерминации поведения. Отсюда вытекает, что детерминация и мотивация – это хотя и взаимно зависимые (в том смысле, что вторая – разновидность первой), но не тождественные понятия. Внешний или внутренний стимул (например, резкая боль) может вызвать у человека и непроизвольную реакцию, но произвольные действия возникают только вследствие наличия мотива.

Из понимания мотива как начала, отвечающего за произвольную активность человека, вытекает, по мнению сторонников данной точки зрения, одна из структурных особенностей этой активности: прогнозирование результата и последствий его достижения. Произвольная активность всегда имеет место на фоне более или менее отчетливых ожиданий предполагаемого результата деятельности или возможных ее последствий. Другое дело, что получаемый результат не всегда соответствует ожиданиям.

Наконец, третье направление вообще ставит под сомнение связь воли с мотивацией.

Определение воли.

Воля – система механизмов сознания, обеспечивающая самоуправление функциональной структурой психики и уровнем ресурсных затрат в деятельности и в поведении, в отдельных действиях и поступках.

Система понятий, используемых в изучении волевой сферы личности (волевая регуляция, волевое усилие, воление, волеизъявление, волевые состояния, волевые действия, волевые качества, воля).

Волевая регуляция – это опосредствованное мотивами сознательное преобразование актуальной функциональной организации психики в необходимую, наиболее адекватную (по структуре функционирования и уровню мобилизованности) конкретным условиям и конечным целям предметной деятельности.

Волевое усилие можно охарактеризовать как однонаправленное регулирующее проявление сознания, приводящее к установлению или удержанию необходимого состояния функциональной организации психики.

Воление – участие механизмов воли в разрешении противоречий в структуре мотивации в ходе ее становления и функционирования.

Волеизъявление – процесс результат опредмечивания воления.

Волевое состояние – состояние адекватной мобилизованности, устойчивая подконтрольность и подвластность функционирования психики сознанию.

Волевые действия – это действия, в которых реализуется волевая регуляция.

Волевые качества – устойчивые качественные характеристики волевой регуляции.

Воля – система механизмов сознания, обеспечивающая самоуправление функциональной структурой психики и уровнем ресурсных затрат в деятельности и поведении, а отдельных действиях и поступках.

Волевая регуляция в структуре психологического обеспечения деятельности.

Волевая регуляция – это опосредствованное мотивами сознательное преобразование актуальной функциональной организации психики в необходимую, наиболее адекватную (по структуре функционирования и уровню мобилизованности) конкретным условиям и конечным целям предметной деятельности. Важнейшим аспектом волевого регулирования является своевременное обнаружение и быстрый анализ проблемный ситуаций, связанных с возникновением несоответствия актуальной функциональной организации психики требованиям деятельности. «Точкой запуска» волевого регулирования является момент переключения сознания субъекта деятельности с объекта на самого себя с целью ликвидации возникшего противоречия. Когда запас энергетических ресурсов у субъекта деятельности еще велик, а необходимая скорость его расходования не вызывает затруднений, то есть легко удается обеспечить нужный уровень энергозатрат для реализации намеченного предметного содержания, то волевая регуляция осуществляется волевым усилием, напряженность которого незначительна, и внимание, в основном, фиксируется на предметном содержании. Но, когда оставшийся ресурс небольшой или требуемая скорость мобилизации (или демобилизации) энергозатрат представляет серьезную проблему, то сознание совершенно четко начинает контролировать обе стороны деятельности, предметную и энергетическую, быстро переключаясь с одной на другую. При больших трудностях в оптимизации своей активированности субъект деятельности нередко вынужден значительно «свернуть» (или совсем прекратить) активность, направленную на объект, сконцентрировав сознание на своем состоянии. Волевое регулирование превращается в сложную и довольно продолжительную активность, требующую специальной организации и существенных энергозатрат.

Воля как новообразование психики человека.

Воля присуща только человеку, это новообразование человеческой психики в ходе эволюции. И человеку, и животному доступны целенаправленные действия, выбор действия, а также способность оценивать свое состояние. Но животные не могут изменять свое состояние в отличие от человека, которому присуща воля. Т.о. целевой функцией воли является сознательное преобразование актуальной функциональной организации психики в необходимую, наиболее адекватную условиям и целям деятельности, позволяющее достичь наибольшего эффекта.

Волевые действия как единица анализа волевой регуляции.

Когда волевая регуляция приобретает развернутый характер, она реализуется в ряде действий. Специфика этих действий определяется их целями, т.е. их ролью в волевой регуляции, а именно: на достижение какого конкретного преобразования в функционировании психики направлено действие. Волевые действия – это действия, в которых реализуется волевая регуляция. Такое понимание волевого действия соответствует требованиям к «единице» анализа, подразумевающей «продукт анализа, который в отличие от элементов обладает всеми основными свойствами, присущими целому».

Виды волевых действий.

Существует 4 типа базальных волевых действий:

1. активизирование действий;

2. дезактивация;

3. удержание активации на каком-то уровне;

4. поддержание оптимального состояния психики в условиях экстремальной ситуации, опасности.

Волевые усилия и его психофизиологическая природа.

Основной способ выполнения волевого действия - это волевое усилие. Волевое усилие можно охарактеризовать как однонаправленное регулирующее проявление сознания, приводящее к установлению или удержанию необходимого состояния функциональной организации психики. Физиологическую основу волевого усилия составляет регулирующее влияние второй сигнальной системы направленное на установление и обеспечение необходимого уровня активированности функциональной системы, ответственной за предметное действие. Волевое усилие является основным операционным механизмом волевой регуляции. Атрибутом волевого усилия является рефлексия.

Взаимодействия воли, эмоций и интеллекта.

Волевая регуляция начинается с интеллектуального акта – с осознания проблемной ситуации. С осознания неоптимальности собственной активированности начинается формирование смысла волевой регуляции. Распознание и анализ проблемных ситуаций, требующих «включения» волевой регуляции – это моменты движения деятельности, в которые в ее психологической системе подструктура волевой регуляции «развертывается», а в момент осознания полного разрешения проблемной ситуации эта подструктура свертывает свое функционирование. В «точках» запуска и остановки волевого регулирования роль интеллекта наиболее выражена.

Одной из важнейших функций интеллекта в волевой регуляции является формирование информационной основы, раскрытие особенностей которой имеет большое практическое значение. Информационная основа волевой регуляции отличается от информационной основы регуляции предметного содержания деятельности соотношением используемых кодов. Значительная часть информации о внутренних состояниях субъекта деятельности, которая используется в волевой регуляции, трудно вербализуема. Она представлена в виде эмоциональных оценок и в «темном чувстве» - кинестезических и интероцептивных ощущениях. Для успешности волевой регуляции важно соотнести динамику предметной стороны деятельности и своей активированности. Самым подходящим для этих целей является язык эмоциональных образов. В принятии решения волевая регуляция может быть актуализирована в связи с необходимостью подавления эмоциональных реакций трех видов: 1. Вызванных привлекательностью альтернативных вариантов; 2. Связанных с необходимостью «пройти» через ситуацию выбора; 3. Выражающих неуверенность в успешности исполнительной части принятого решения, боязнь не справиться. Неуверенность характерна для многих людей со слабой нервной системой. Они перепроверяют варианты решений, стремясь подобрать такие, которые позволили бы избегать экстремальной обстановки. За внешней решительностью человека может скрываться 2 варианта внутренней картины: 1. Отсутствие потребности в поиске новых решений; 2. Умение прервать поиск, понимая достаточность полученного результата. Чтобы прервать дальнейший поиск вариантов, необходима оценка достаточности полученного результата, то есть понимание наличия удовлетворительного уровня разрешения проблемной ситуации – это функция интеллекта и аспект регуляции предметного содержания деятельности, а затем уже необходимо умение подавлять эмоции, связанные с мотивацией, толкающей на продолжение поиска, - это функция воли.

Наиболее сложным в психологическом отношении является принятие решения в ситуации морального выбора. В ходе распознавания вида актуальной ситуации морального выбора производится ее соотнесение с иерархией ценностей, в котором выявляются ценности, соответствующие этой ситуации. Если у субъекта есть закрепившееся отношение к ценности, то основанием для принятия решения является нравственное чувство. Если иерархия ценностей не нашла отражения в эмоциональной сфере личности, то выбор оказывается рациональным. В оценке ситуации морального выбора функции мышления и эмоций трудно разделить, они тесно переплетаются друг с другом. В оценке ситуации сопоставление образов и деятельности и понятий с помощью мышления имеет только сигнальной значение. Эмоции же в оценке ситуации участвуют одновременно двумя своими функциями: сигнальной и мобилизационной. Поэтому воля в ситуации выбора взаимодействует не с интеллектом (она может им только запускаться) а с эмоциями. При этом их мобилизационные действия могут совпадать по направлению (это дает наивысшую активированность личности), а могут и сталкиваться (итог различен).

Индивидуальный стиль волевой регуляции как её структура.

Индивидуальный стиль волевой регуляции – устойчивый способ организации волевых действий (= структура волевой регуляции). Формирование такого стиля связано с освоением деятельности. Он обеспечивает наилучшую приуроченность функционирования структуры психики к конкретным требованиям деятельности.

Воля и эмоции как механизмы ресурсной регуляции во взаимодействии человека с миром.

Личностный смысл – это своеобразное 6-ое измерение (в дополнение к высоте, ширине, длине, траектории и значению), связывающее в системе деятельности субъектно-объектные, субъектно-субъектные и самосубъектные отношения деятеля в единую структуру. Метрика личностного смысла является определяющей в ресурсном обеспечении, а его эмоциональная форма придает процессу деятельности непрерывность и целостность. Становление и реализация личностного смысла требует участия интеллекта, эмоций и воли. Но только два последних функциональных образования являются механизмами ресурсной регуляции.

Функционирование механизмов регуляции ресурсных затрат осуществляется с учетом как требований ситуации, так и состояния организма, становится возможным благодаря использованию такой формы отражения, которая является функционально самой универсальной, наиболее емкой в качестве субъективного «интеграла», лабильной и имманентно связанной с жизненными интересами организма. Такой формой отражения является эмоция. Это самая древняя, первоначальная форма психического отражения, отличающаяся парадоксальным соотношением максимальной соматичности и максимальной психичности. В рамках активно-преобразовательного взаимодействия с миром к механизмам эмоций присоединяются механизмы волевой регуляции. Ее основной механизм – волевое усилие, имеющее так же, как и эмоция, психофизиологическую природу. Механизм эмоций обеспечивает общую мобилизацию всех систем организма и эта мобилизация не всегда бывает оптимальной (излишней или преждевременной). Волевая регуляция обеспечивает более точную, дозированную мобилизацию сил, но непосредственным путем может изменять режим работы не всех, а только отдельных систем организма. В работе механизмов эмоций и воли может наблюдаться содействие, а могут быть и противопоставлены один другому. Так на фоне ярко выраженных положительных эмоций наблюдается большее число волевых действий и волевые усилия нередко бывают более результативными, чем в эмоционально спокойном состоянии или на фоне отрицательных эмоций. В ситуациях, в которых субъект стремится осуществить эмоциональную разрядку или наиболее ярко выразить свое эмоциональное отношение (гимнасты, фигуристы) иногда требуется проявить значительные волевые усилии. В это случае волевые усилия оказываются поставленными на службу эмоциональным действиям. В других ситуациях эмоциональные оценки помогают правильно выбрать направление, в котором следует сконцентрировать усилия. Становление структуры деятельности включает развертывание эмоционального процесса, который проясняет субъекту деятельности тот или иной вид отношений. В результате формируется такая структура отношений, которая выражает наиболее фундаментальные личностные особенности данного человека и является главной системой его ориентиров в мобилизации и распределении ресурса через механизмы воли. В деятельности, направленной на достижение даже самых привлекательных для субъекта целей, требуется постоянное участие волевой регуляции. Эмоциональная регуляция неустойчива: он толкает человека на наиболее легкий путь, постепенно гаснет и снижает побудительное влияние. В такие моменты деятельности во взаимодействии механизмов эмоций и воли возрастает опосредствующая роль интеллекта.

С целью повышения эффективности полимотивированной деятельности субъект вынужден рефлексировать активность и соотношение мотивов, необходимые и реально расходуемые ресурсные затраты, запас времени, состояние организма и психики, текущие результаты и конкретные условия деятельности. Т.е. рефлексия должна охватывать все стороны деятельности. Такая рефлексия имманентно связана с интеллектуальной активностью, творчеством.

Установка как основной механизм стабилизации качественных характеристик волевой регуляции.

Одним из механизмов стабилизации движения деятельности является иерархически построенная система установок. Во всех видах деятельности, которыми занимается человек, у него постоянно происходит выработка новых и дальнейшая стабилизация или разрушение старых установок, связанных с волевой регуляцией. У волевого человека имеется развитая система установок, к которой легко «привязывается» новая активность любого уровня.

Волевые качества.

Развитие волевых качеств в разных видах деятельности происходит неодинаково, наиболее интенсивно они формируются в той деятельности, за осуществление которой личность целиком берет на себя ответственность, в которую она вкладывает все свои устремления. В сознательной саморегуляции можно выделить следующие однонаправленные проявления сознания:

Повышение уровня активности;

Поддержание необходимого уровня активности;

Снижение уровня активности.

Совершенство каждого из этих проявлений находит выражение в соответствующих волевых качествах: энергичности (способность волевым усилием быстро поднимать активность до необходимого уровня, вплоть до самого высокого), терпеливости (способность поддерживать с помощью дополнительного волевого усилия напряженность работы на заданном уровне при возникновении внутренних условий, препятствующих этому) и выдержке (способность волевым усилием быстро затормаживать излишнюю активированность, сдерживать и подавлять ненужные в данный момент чувства, мысли и привычки).

Есть еще одно функциональное проявление сознания – смелость (способность при возникновении опасной ситуации сохранять устойчивость организации психических функций, выражающуюся в отсутствии снижения качества деятельности).

Остальные случаи проявления волевой регуляции представляют собой сочетание однонаправленных проявлений сознания. Примером системного собственно волевого качества является храбрость, включающая в себя смелость, выдержку и энергичность как составные части. Смелый, но недостаточно выдержанный человек не всегда сможет преодолеть испуг. Храбрость обеспечивает более высокую надежность человека в экстремальной ситуации.

Еще одно вторичное волевое качество – решительность (способность и умение человека быстро принимать решение и приступать к его осуществлению в значимой для него ситуации, особенно при наличии неуверенности и боязни). Решительность проявляется через блокирование эмоций неуверенности (смелость)и подавление эмоций, связанных с привлекательными альтернативами (выдержка).

Классификация волевых качеств (базальные и системные).

В ходе накопления жизненного опыта базальные качества обрастают знаниями и умениями осуществлять волевую регуляцию различными способами, компенсирующими недостаточное проявление волевых усилий. Т.о. можно говорить о возникновении системного качества. Самоуправление организацией психических функций – способность и умение легко создавать и поддерживать такую функциональную организацию, которая наиболее адекватна целям условиям предметной деятельности. Это качество выражается в эффективности волевых усилий, в обученности технике волевой регуляции.

Смешанные системные качества (имеющие волевой, эмоциональный, интеллектуальный компоненты).

Настойчивость (постоянно проявляемое стремление достичь цель, несмотря на трудности и неудачи; в поведении проявляется эмоциональная привязанность к цели деятельности, т.о. это эмоционально-волевое качество), дисциплинированность (морально-волевое качество, т.к. выражает отношение человека к общепринятым нормам), самостоятельность, целеустремленность, инициативность, организованность не являются собственно волевыми качествами, а функциональными проявлениями волевой, эмоциональной и интеллектуальной сфер. В этих качествах выражена личностная саморегуляция деятельности.

Основные аспекты для понимания сущности воли как проблемы самосубъектных отношений.

Воля раскрывается как проблема самосубъектных отношений.

Важнейшим аспектом волевого регулирования является своевременное обнаружение и быстрый анализ проблемных ситуаций, связанных с возникновением несоответствия актуальной функциональной организации психики требованиям деятельности. В анализе этих ситуаций формируется информационная основа волевой регуляции. При ее совершенстве происходит своевременный «запуск» операционных механизмов волевой регуляции. «Точкой запуска» будет момент переключения сознания субъекта с объекта на самого на себя с целью ликвидации возникшего противоречия.

В этих случаях, когда запас энергетических ресурсов у субъекта деятельности велик и легко удается обеспечить нужный уровень энергозатрат для реализации намеченной деятельности, то волевая регуляция осуществляется волевым усилием. Напряженность его незначительна, внимание фиксируется на предметном содержании. Но, когда ресурс невелик, а требуемая скорость мобилизации энергозатрат представляет серьезную проблему, сознания начинает контролировать предметную и энергетическую стороны деятельности.

При небольших трудностях субъект деятельности вынужден свернуть активность, направленную на объект, сконцентрировав сознание на своем состоянии. При этом волевое регулирование превращается в сложную и довольно продолжительную активность, требующую специальной организации и существенных энергозатрат. Эту активность надо рассматривать как аспект предметной деятельности, т.к. она опосредствована мотивами и целями последней.

Но в ряде случаев волевое регулирование своего функционального состояния настолько выходила на первый план, что фактически начинает определять основные характеристики текущей деятельности. Например, в спорте регулирование своей активированности спортсменом начинается задолго до соревнований. Цель – оптимизация состояния с целью сохранения нервно-психической свежести сливается с основной целью – успешно выступить. Это происходит в тех случаях, когда достижение одной является решающим условием реализации второй.

9. МОТИВ И МОТИВАЦИЯ.

Мотивация как система процессов, отвечающих за побуждение деятельности, требует понятия, которое структурировало бы эту систему. В качестве такого понятия выделяют потребность, как “единицу” мотивации.

А.Н.Леонтьев. Потребность – состояние организма, выражающее его объективную нужду в дополнении, которое лежит вне его.

Потребность здесь связана с понятием нужды. Из самой сущности жизни следует, что живой организм является системой нуждающейся (не обеспечено равномерное поступление из вне необходимой энергии и вещества). И поэтому организм предполагает характерные состояния, связанные с отсутствием чего-то необходимого. Эти-то состояния и обозначаются понятием нужды. Нужда – это реальное состояние организма, которое выражает необходимость определенных изменений для своего носителя, т.е. всегда нужда для себя.

Следует отметить, что жизненный процесс, который характеризуется понятиями нужда и потребность осуществляется в двухполюсной системе: организм-среда. Касаясь этой системы мы выделяем некоторое дополнение в понятии нужда: нужда не только для себя, но и нужда в чем. И принято, что то в чем организм нуждается и что способно устранить эту нужду называется благом.

В ходе эволюционного процесса происходило развитие нужд. Менялось соотношение нужд, в обеспечении которых организм остается в полной зависимости от окружающей среды (от условий существования) и нужд в отношении которых он принимает активное участие. Занимая те среды в которых не достает необходимых для жизни благ, организм должен был самовооружиться новыми средствами приспособления, которые могли бы обеспечить его этими благами (выход в вещно-оформленную среду).

Теперь можно дифференцировать нужды на способные и не способные привести организм в состояние активности, направленное на их удовлетворение. И тогда чтобы нужда была способна вызвать какие-то то ни было активные процессы, должны существовать специальные механизмы, способные эту нужду обнаружить. Наряду с этим, для уже выявленной нужды организм должен быть оснащен механизмами, способными обеспечивать необходимыми благами.

Теперь можно дать более совершенное определение понятия потребность (с общебиологической точки зрения): потребность представляет собой такую нужду живого организма, в отношении которой он вооружен специальными механизмами ее обнаружения и устранения. в принципе эти механизмы и составляют основу потребности, определяют ее тип и содержание.

Потребности: 1. Индивидные – видовые; 2. Гомеостатические – экзогенные (например познавательная потребность, независят от состояний организма и актуализируются внешними воздействиями); 3. Позитивные – негативные (мотивация избегания); 4. Функциональные (побуждают к совершению некоторой активности, не преследующей явного конечного результата, условия организма – нужен отдых или у человека сдвиг на содержание деятельности – потребность в игре, труде и т.д.) – предметные (имеют выраженную финальную направленность, побуждают к достижению определенного результата без предопределения активности, которая к этому результату приведет); 5. Первичные (унаследованные) – вторичные (приобретенные детерминанты поведения).

Касаясь вопроса о механизмах обнаружения и устранения потребностей, мы можем их разделить на две большие группы: физиологических и психических механизмов.

Существует разнообразие физиологических механизмов, сформировавшихся в эволюции для удовлетворения жизненных нужд (на основе детекторно-эффекторной системы).

Эволюция организмов привела к тому, что для удовлетворения потребностей стал привлекиться аппарат психики. Привлечение психики необходимо для гибкого приспособления к изменчивым условиям среды, для выработки действия в самой ситуации. Т.е. существуют звенья в удовлетворении потребностей, которые не могут осуществляться на основе только физиологических механизмов (при этом отмечено, что это те звенья, которые обеспечивают взаимодействие организма с предметной, вещно-оформленной средой). Физиология – расщепление пищи, установление отклонения от гомеостаза. Психика – обеспечение поступления пищи в желудок.

А.Н.Леонтьев. было отмечено, что потребность всегда в чем-то. Это главная характеристика потребности – ее предметность. Потребность в чем-то и это что-то и есть ее предмет. есть и функциональные потребности – характеризуются отсутствием перспективной направленности и впечатления вплетённости мотивирующего момента в сам процесс деятельности.

Леонтьевым отмечена еще одна характеристика потребностей: их специфическая динамика: способность актуализироваться и изменять свою напряженность, способность угасать и воспроизводиться вновь (это соответствует выделенным механизмам обнаружения и устранения потребностей). Эта динамика регулируется при помощи внешних и внутренних сигналов. По соображениям Леонтьева динамика потребностей отражается на поведенческом уровне. При отсутствии предмета потребности во внешнем поле – активизируется поисковое поведение. У животных поисковое поведение имеет форму внешней активности, не направленной на тот или иной наличный предмет (это выражается в гиперкенезе). Потребность, которая еще не обнаружила своего предмета (этот предмет еще отсутствует или не выделен во внешнем поле) – активизирует поведение направленное на опредмечивание этой потребности. Разворачиваемое при этом поведение отражает процесс опредмечивания потребностей (выделено несколько этапов: возникновение нужды; обнаружение нужды (актуализация потребности), поисковое поведение). Следующий этап: узнавание объекта потребности. Субъект должен как бы идентифицировать данный объект относительно актуализированной потребности (т.е. открыть, может ли данный объект удовлетворить данную потребность). Если этот вопрос получил положительный ответ, то срабатывает механизм закрепления данного объекта за данной потребностью.

Существует несколько механизмов непосредственного опредмечивания потребностей.

1 в рамках инстинктивного поведения: проявляется механизм запечатления ориентиров инстинктивного поведения. Т.е. животное наделено определенными инстинктивными установками, которые предполагают уточнение их содержания уже в онтогенезе, при удовлетворении этих установок происходит заучивание раздражителей (при этом это происходит быстро и легко). Пример: потребность в обнаружении своей норки, заставляет осу запечетлевать окружающие норку раздражители).

2 Импритинг. Особенность: признаки объекта, удовлетворяющего какой-то потребностизаложены генетически. На основе, запечатления этого объекта происходит так же быстро и легко, мгновенно, необратимо, при этом существует сензитивный период. Ключевые признаки размыты.

3 в условиях сложной, многообразно меняющейся среды, предмет потребности может выступать в различных оболочках, поэтому жесткая фиксация признаков предмета потребности, не всегда оправдана. Нужен механизм выработки условных связей. Главным событием в процессе обуславливания – является формирование мотивационного отношения к новому раздражителя (при этом содержание этого отношения не совпадает с мотивационным значением безусловного раздражителя). Обуславливание обеспечивается специальными процессами эмоциональной природы (переключение эмоций с безусловного раздражителя на условный). Отмечается свойство генерализации – когда схожесть с обусловленным фактором, другого фактора, тоже вызывает реакцию. В отличии от механизмов инстинктивного опредмечивания обуславливание подвергается угашению, при отсутствии подкрепления).

Все вышеприведенные механизмы проявляются у человека. Импритинг наблюдается при влюбленности, при контакте матери и ребенка, половое запечатление.

Очень большое значение имеет механизм обуславливания при развитии мотивационной сферы человека (отмечается роль процессов познания, которые влияют как на скорость обуславливания, так и в принципе на результат (будет или не будет происходить обуславливание). Так же при формировании мотивационной сферы человека пользуются механизмом мотивационного опосредования (когда на основе мотивационно значимых элементов пытаются сформировать мотивационное отношение к другим элементам). Отличие в том, что в первом случае мотивацию формируют реально воспринимаемые события жизни, в другом – ожидания, обещания, прадвосхищения, угрозы.

Понимая под мотивацией – систему процессов, отвечающих за побуждения деятельности, можно увидеть, что данныя система структурно оформлена.

С одной стороны мы имеем потребность – нужду, снабженную механизмами ее обнаружения и устранения. Анализируя. Понятие потребности, можно заметить, что она сама по себе предполагает деятельность по своему удовлетворению. Для завершенности не хватает только того объекта, который бы мог удовлетворить данную потребность в наличной ситуации.

Для определения такого объекта (совокупности объектов) используют понятие мотив.

Под мотивом здесь выступает раздражитель, который побуждает деятельность по устранению потребности (не исключено, что это система раздражителей, т.к. субъекта окружает многообразная действительность).

Введение такого понятия оформило структурную единицу мотивационной сферы в виде комплекса: потребность+мотив. Элементы этого образования функционируют как внутри субъекта (потребность), так и вне субъекта (мотив).

А.Н.Леонтьев. Предмет потребности – материальный или идеальный, чувственно воспринимаемый или данный только в представлении, в мысленном плане – мы называем мотивом деятельности. Мотивы несут в себе действительную содержательную характеристику потребностей. О потребностях ничего нельзя сказать иначе, как на языке мотивов

Наличие потребности составляет необходимую предпосылку любой деятельности, однако потребность сама по себе еше не способна придать деятельности определенную направленность. То, что является единственным побудителем направленной деятельности, есть не сама по себе потребность, а предмет, отвечающий данной потребности.

Возможные основания классификации мотивов.

1 Актуальные мотивы – то, что совершается (профессиональный выбор, досуг).

Потенциальные – те, которые могут организовать действие. Определяют возможные варианты жизни человека. Но социальные условия могут измениться, и тогда меняются мотивы. Каким человек станет при изменении мотивов.

Когда мы вынуждены делать непривлекательный для себя выбор под действием условий и т.д., то потенциальные мотивы приобретают большую значимость (неврозы, уходы в себя).

2 Ведущие и второстепенные мотивы. Мотивационная сфера личности иерархизируется. Деятельность мотивируется несколькими мотивами. Деятельность человека полимотивированная, т.е. одновременно регулируется двумя или несколькими мотивами.

3 Смыслообразующие и мотивы стимулы. Ведь человек в своей деятельности объективно реализует целую систему отношений: к предметному миру, к окружающим людям, к обществу и к самому себе. Одни мотивы, побуждая деятельность, вместе с тем придают ей личностный смысл – их называют ведущими или смыслообразующими. Другие, сосуществующие с ними мотивы выполняют роль дополнительных побуждающих факторов – положительных или отрицательных – порой весьма могучих – это мотивы-стимулы (часто приурочены к действиям, подключаются, заимствуются из другой деятельности).

4 По предметному содержанию: а) предметные; б) функциональные; в) нормативные.

Предметные – организуют финальную направленность деятельности.

В поведении человека есть две функционально взаимосвязанные стороны: побудительна я и регуляционная. Побуждение обеспечивает активизацию и направленность поведения, а регуляция отвечает за то, как оно складывается от начала и до конца в конкретной ситуации. То, с чем связано понятие стимуляции, или побуждения, то оно связано с понятиями мотива и мотивации . Эти понятия включают в себя представление о потребностях, интересах, целях, намерениях, стремлениях, побуждениях, имеющихся у человека, о внешних факторах, которые заставляют его вести себя определенным образом, об управлении деятельностью в процессе ее осуществления и о многом другом. Среди всех понятий, которые используются в психологии для описания и объяснения побудительных моментов в поведении человека, самыми общими, основными являются понятия мотивации и мотива .

Термин "мотивация " представляет более широкое понятие, чем термин "мотив". Мотивацию можно определить как совокупность причин психологического характера, объясняющих поведение человека, его начало, направленность и активность.

Представление о мотивации возникает при попытке объяснения, а не описания поведения. Обнаружение и описание причин устойчивых изменений поведения и есть ответ на вопрос о мотивации содержащих его поступков.

Любая форма поведения может быть объяснена как внутренними, так и внешними причинами. В первом случае в качестве исходного и конечного пунктов объяснения выступают психологические свойства субъекта поведения, а во втором - внешние условия и обстоятельства его деятельности. В первом случае говорят о мотивах, потребностях, целях, намерениях, желаниях, интересах и т.п., а во втором - о стимулах, исходящих из сложившейся ситуации.

Известный немецкий психолог К. Левин показал, что каждый человек характерным для него образом воспринимает и оценивает одну и ту же ситуацию и у разных людей эти оценки не совпадают. Кроме того, один и тот же человек в зависимости от того, в каком состоянии он находится, ту же самую ситуацию может воспринимать по-разному.

Мотивация объясняет целенаправленность действия, организованность и устойчивость целостной деятельности, направленной на достижение определенной цели.

Мотив в отличие от мотивации-это то, что принадлежит самому субъекту поведения, является его устойчивым личностным свойством, изнутри побуждающим к совершению определенных действий. Мотив также можно определить как понятие, которое в обобщенном виде представляет множество диспозиций.

Из всех возможных диспозиций наиболее важной является понятие потребности. Ею называют состояние нужды человека в определенных условиях, которых им недостает для нормального существования и развития. Потребность как состояние личности всегда связана с наличием у человека чувства неудовлетворенности, связанного с дефицитом того, что требуется организму (личности).

Потребность активизирует организм, стимулирует его поведение, направленное на поиск того, что требуется. Больше всего разнообразных потребностей у человека, у которого, кроме физических и органических потребностей, есть еще материальные, духовные, социальные (последние представляют собой специфические потребности, связанные с общением и взаимодействием людей друг с другом). Как личности люди отличаются друг от друга разнообразием имеющихся у них потребностей и особым сочетанием этих потребностей.

Основные характеристики человеческих потребностей - сила, периодичность возникновения и способ удовлетворения.

Второе после потребности по своему мотивационному значению понятие - цель. Целью называют тот непосредственно осознаваемый результат, на который в данный момент направлено действие, связанное с деятельностью, удовлетворяющей актуализированную потребность.

В отличие от цели, связанной с кратковременной памятью, потребности, вероятно, хранятся в долговременной памяти. Рассмотренные мотивационные образования: диспозиции (мотивы), потребности и цели - являются основными составляющими мотивационной сферы человека.

Мотивационную сферу человека с точки зрения ее развитости можно оценивать по следующим параметрам: широта, гибкость и иерархизированность. Под широтой мотивационной сферы понимается качественное разнообразие мотивационных факторов - диспозиций (мотивов), потребностей и целей, представленных на каждом из уровней. Чем больше у человека разнообразных мотивов, потребностей и целей, тем более развитой является его мотивационная сфера.

Гибкость мотивационной сферы характеризует процесс мотивации следующим образом. Более гибкой считается такая мотивационная сфера, в которой для удовлетворения мотивационного побуждения более общего характера (более высокого уровня) может быть использовано больше разнообразных мотивационных побудителей более низкого уровня. Наконец, иерархизированность - это характеристика строения каждого из уровней организации мотивационной сферы, взятого в отдельности. Потребности, мотивы и цели не существуют как рядоположенные наборы мотивационных диспозиций. Одни диспозиции (мотивы, цели) сильнее других и возникают чаще; другие слабее и актуализируются реже. Чем больше различий в силе и частоте актуализации мотивационных образований определенного уровня, тем выше иерархизированность мотивационной сферы.

Кроме мотивов, потребностей и целей в качестве побудителей человеческого поведения рассматриваются также интересы, задачи, желания и намерения. Интересом называют особое мотивационное состояние познавательного характера, которое, как правило, напрямую не связано с какой-либо одной, актуальной в данный момент времени потребностью. Интерес к себе может вызвать любое неожиданное событие, непроизвольно привлекшее к себе внимание, любой новый появившийся в поле зрения предмет, любой частный, случайно возникший слуховой или иной раздражитель.

Задача как частный ситуационно-мотивационный фактор возникает тогда, когда в ходе выполнения действия, направленного на достижение определенной цели, организм наталкивается на препятствие, которое необходимо преодолеть, чтобы двигаться дальше. Желания и намерения - это сиюминутно возникающие и довольно часто сменяющие друг друга мотивационные субъективные состояния, отвечающие изменяющимся условиям выполнения действия.

Интересы, задачи, желания и намерения хотя и входят в систему мотивационных факторов, участвуют в мотивации поведения, однако выполняют в ней не столько побудительную, сколько инструментальную роль. Они больше ответственны за стиль, а не за направленность поведения.

Мотивация поведения человека может быть сознательной и бессознательной . Это означает, что одни потребности и цели, управляющие поведением человека, им осознаются, другие нет. Многие психологические проблемы получают свое решение, как только мы отказываемся от представления о том, будто люди всегда осознают мотивы своих действий, поступков, мыслей и чувств. На самом деле их истинные мотивы не обязательно таковы, какими они кажутся.

Важную роль в понимании того, как человек будет выполнять ту или иную деятельность, особенно в том случае, когда рядом с ним кто-то еще занимается тем же самым делом, кроме мотива достижения играет тревожность. Проявления тревожности в различных ситуациях не одинаковы. В одних случаях люди склонны вести себя тревожно всегда и везде, в других они обнаруживают свою тревожность лишь время от времени, в зависимости от складывающихся обстоятельств. Ситуативно устойчивые проявления тревожности принято называть личностными и связывать с наличием у человека соответствующей личностной черты (так называемая "личностная тревожность"). Ситуативно изменчивые проявления тревожности именуют ситуативными, а особенность личности проявляющей такого рода тревожность, обозначают как "ситуационная тревожность". Далее для сокращения личностную тревожность будем обозначать сочетанием букв ЛТ, а ситуационную - СТ

Поведение повышенно тревожных людей в деятельности направленной на достижение успехов, имеет следующие Особенности:

1. Высокотревожные индивиды эмоционально острее чем низкотревожные, реагируют на сообщения о неудаче.

2. Высокотревожные люди хуже, чем низкотревожные работают в стрессовых ситуациях или в условиях дефицита времени отведенного на решение задачи.

3. Боязнь неудачи - характерная черта высокотревожных людей - стремление к достижению

4. Мотивация достижения успехов преобладает у Низкотревожных людей. Обычно она перевешивает опасение возможной неудачи

5. Для высокотревожных людей большей стимулирующей силой обладает сообщение об успехе, чем о неудаче.

6. Низкотревожных людей больше стимулирует сообщение о неудаче.

7. ЛТ предрасполагает индивида к восприятию и оценке многих, объективно безопасных ситуаций как таких которые несут в себе угрозу.

Таким образом, деятельность человека в порождающей тревожность ситуации непосредственно зависит от силы СТ, действенности контрмер, предпринятых для ее снижения, точности когнитивной оценки ситуации.

Влияние мотивации на продуктивность деятельности. Понятие оптимума мотивации.

Интенсивность стимуляции отрицательно сказывается на нашей эффективности, на адаптации к задачам, которые непрерывно ставит перед нами среда.

Нарушение адаптации, когда интенсивность ситуации становится слишком сильной.

Линдслей. Когда активация становится чрезмерной, эффективность человека ухудшается, появляются признаки дезорганизации и ослабления контроля.

Йеркс, Додсон. Зависимость между показателем активации и качеством исполнения (оптимум мотивации у животных).

Даффи. Результаты детей, которые были чрезмерно напряжены (напряжение измерялось с помощью динамогрофа), оказались хуже.

Фримен. Измерял время реакции и КГР. Выделился оптимум активации (кривая с пиком – при уменьшении сопротивления время реакции уменьшалось, но после определенной величины КГР – время реакции опять ухудшалось).

Шлосберг. Время реакции + тремор руки +КГР (та же самая кривая).

С усилением мотивации повышается качество исполнения, но до определенного предела: если она слишком велика, исполнение ухудшается.

Повседневная жизнь: учащиеся теряются на экзамене, войска лучше маневрируют на учениях, чем в бою.